Человечество всегда страшила неизвестность: что нас ждет там, за чертой между жизнью и смертью? Для ответов на эти вопросы выдумали рассказы о загробном мире. Кто не помнит с детства сказок о далекой и волшебной стране, что находится далеко-далеко, за морями, за горами, за лесами? В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жила-была принцесса… И вот уже Иван-дурак собирает котомку, берет в руку посох и идет за тридевять земель. Путь его непростой проходит через дремучий лес, где он натыкается на избушку на курьих ножках. И лес тот дремучий, как граница между этой жизнью и другой – лучшей. Повернется к нему избушка передом – может, и покажет ему Баба Яга дорогу в иной мир, а не повернется – останется парень в дремучем лесу плутать. А если всё же изловчится и попадет он в ту далекую и прекрасную страну, увидит, как жар-птица по небу синему летает, кони златогривые по зелёным лугам скачут, яблоки молодильные в садах райских растут, а в озерах с мертвой и живой водой принцесса спа-процедуры по утрам принимает. И не захочется Ивану оттуда возвращаться, в деревню-то свою, в грязь на полях, в снег по пояс и к злому хозяину, господину своему. Настоящая жизнь у бедного крестьянина только и начиналась в том сказочном мире. Светлом, спокойном мире добра и изобилия.
И об этом не только сказки рассказывали. Об этом твердили и попы. И продолжают убеждать нас в том, что жизнь человеческая представляется только малой частицей той, настоящей, жизни, которая наступит после смерти. По их учению наша сегодняшняя жизнь – не та, что хотел нам дать бог. Наша жизнь дурная, испорченная и порочная. А вот после смерти должна начаться самая настоящая, истинная жизнь – в том самом тридевятом царстве, в раю то есть. Хоть и попадут туда не все. Об этом у христианских священников особенные правила. По ним в Царство небесное попадут лишь праведники, кающиеся и искупленные грешники, где они воссоединятся с богом для вечной жизни. Другим же, тем, кого церковь не простила, кто не покаялся или кто всю жизнь свою, как слепой котенок, не знал любви божьей, тем вечно гореть в аду.
У евреев, например, человек такой, какой он есть, то есть смертный. Но жизнь человека продолжается от него к другому, от народа к народу. Только народ может «жить вечно». Жить из поколения в поколение. В такой «вечной жизни» люди, каждый в отдельности человек, смертны, но через эту жизнь они несут божьи смыслы и исполняют божьи заветы, передавая свои знания и веру потомкам. В этой преемственности и заключается смысл их вечной жизни. Ну как не проникнуться уважением к такому учению? Не зря меня евреи звали в синагогу половить покемонов. А ведь даже кошерное вино за каждого пойманного покемона обещали!