«Быстро встала! – боковым зрением я заметил, как Ирка попыталась найти на полу свою одежду, но человек в маске взял её за шею и отстранил к столу. – Без лишних движений!»
«Фамилия! Имя! Отчество!» – услышал я над своей головой.
«Дайте нам одежду», – ответил я и тут же получил в область печени чем-то тяжелым.
«Назови свою фамилию, имя, отчество, – услышал я тот же вопрос, но произнесенный человеком, как мне показалось, более старшим по возрасту. Говоривший был спокоен, и в его интонации угадывалось наличие диплома о высшем образовании. – Давай без глупостей. Мы спрашиваем, а ты быстро и четко отвечаешь на вопросы».
Сопротивляться было глупо. Да и вид я имел довольно жалкий для продолжения сопротивления. В мою съёмную квартиру ворвался по меньшей мере десяток вооруженных до зубов амбалов в штатском, а я и моя подруга стояли в окружении этих тварей совершенно голыми. По ногам несло сквозняком из подъезда – дверь в квартиру была настежь открыта.
Я как можно скорее и четче ответил на вопросы о моей короткой биографии и, когда повисла пауза, умоляюще спросил: «Теперь-то мы можем хоть что-то надеть на себя?»
Мне под ноги бросили мою длинную мантию, в которой я в Храме на Крови покемонов ловил, и расстегнули наручники, чтобы я смог надеть её и укутаться. По-прежнему мне приходилось стоять в углу, как провинившемуся школьнику.
«Соколов, вы задержаны по подозрению в совершении преступления, предусмотренного статьей двести восемьдесят второй Уголовного кодекса, за разжигание ненависти и вражды, то есть экстремизм. В квартире будет проведен обыск в присутствии понятых. Понятые, пройдите к столу».
Я слушал этот бубнёж за своей спиной и не мог поверить своим ушам.
«Всё понятно?» – голос из-за спины вновь обратился ко мне.
«Не совсем», – ответил я.
«За размещение в интернете ролика о ловле покемонов в храме, – пояснил голос. – Снимал такой ролик?»
«Вы сейчас серьёзно?» – как бы в надежде на то, что это просто чья-то шутка, спросил я в ответ. На сотые доли секунды я представил, как в квартиру входят мои друзья, Ирка бросается мне на шею с букетом цветов, а Валдис Пельш громко объявляет, что это розыгрыш.
«Для тебя теперь всё очень серьёзно», – голос был сухим и негромким.
В квартире то тут, то там открывались шкафчики, отодвигались стулья, столы, ронялись предметы, звенела посуда, шелестели листы бумаги, в разных направлениях передвигались люди, они что-то говорили друг другу, но смысл сказанного я улавливал с трудом. Я продолжал переминаться с ноги на ногу в своём грёбаном углу. Ощущение реальности постепенно покидало меня. Я закрыл глаза.