– А ты роди там! – воскликнула Наташа. – Ребенок получит бельгийское гражданство, и ты вместе с ним.
– Хорошо бы…
– Так ты будешь рассказывать, Аня, или нет? – опять спросила неугомонная Нежина. Она сидела на кровати и расчесывала волосы расческой, которую называла вшигонялкой.
Власова примостила подушку возле батареи и удобно уселась, облокотившись на нее. Какое-то время она сидела, поглядывая на своих соседок, а потом тихо заговорила:
– Я, девочки, всегда была сильной женщиной. Меня даже на работе прозвали Железный Феликс. Училась я очень легко, защитилась тоже легко. Учеба мне нравилась, как нравилась и моя работа в университете. Потом я рискнула пойти в бизнес и почти десять лет процветала. Я могла себе позволить все: и дорогие украшения, и бриллианты, и норковые шубы и отдых за границей. Мы с дочерью много путешествовали, и оказываясь в новой стране, как губки впитывали ее культуру, обычаи и нравы. Музеи, выставки и красоты стран вызывали у нас восторг. Да и местную кухню, десерты и напитки мы пробовали с удовольствием. У нас было уйма знакомств, масса впечатлений и приятных открытий. Я хорошо знаю английский, поэтому в общении с другими людьми проблем не было никаких.
Но, увы, судьба не была благосклонна ко мне. Изменчивая Фортуна повернулась ко мне спиной и начался долгий период фатального невезения. И жизнь начала меня добивать медленно, но верно. Ей с удовольствием помогали мои компаньоны, родственники, мужья, любовники и другие люди. Да. Мне фатально не везло, хотя я много работала и поначалу стойко преодолевала все жизненные преграды. Мне очень многие завидовали и старались говорить, как я, одеваться, как я и вести себя так, как я. Даже в самые трудные времена я следила за собой и не позволяла себе опускаться. Я никогда не выходила из дому без косметики и одевалась в свои самые дорогие платья и костюмы. И никто не смог сказать, что у меня проблемы или что мне живется хреново. Да. Людская «жаба» – это дело неприятное. Весьма неприятное. В погоне за сохранением бизнеса, я начала постепенно терять здоровье. Даже четыре года судилась с государством. И когда я все же потеряла бизнес, то решила больше не бороться и не играть в игры с государством, потому что хорошо понимала, что в этой неравной схватке все равно в итоге проиграю. Но у меня забрали все. Положение, фирму, деньги. Меня просто раздели донага, невзирая на то, что к этому времени я уже одна растила свою дочь. Тогда я решила уйти из этого театра абсурда и стать Наблюдателем. И даже не уйти, а переместиться со сцены, это я в фигуральном смысле, на которой играла, пересесть на галерку, чтобы лучше видеть все то, что происходит вокруг. Это была очень хорошая позиция. Я видела все: и узурпацию власти одним весьма недалеким, и я бы даже сказала глупым и бездарным человеком. Быстрым размножением его прихлебателей и их низость. Я наблюдала, как стремительно нищает народ и как происходит расслоение на классы общества, бывшего когда-то почти однородным. Кланы прихлебателей властителя были крепко спаяны и четко организованы. Все это, как в черном зеркале, отразилось на постоянных коррупционных скандалах последнего времени. Вы хорошо знаете, что за дикие нарушения в тюрьмы сели второстепенные лица, а верхушка по-прежнему остается неприкасаемой. И да, у нас есть неприкасаемые, которым закон не писан.