Бродить по улицам города, причем любого, мое любимое занятие. Hеважно куда идешь, важно то, что идешь. Hе думай ни о чем, что тебе неприятно и получишь истинное наслаждение и свободу, хотя как раз сегодня мрачных мыслей мне не избежать. Меня выкинули как использованную туалетную бумагу, меня припарковали в дальнем углу аэропорта, сели на самолет с билетом в один конец и "адьез". Проще говоря, не используя романтические сравнения, от меня ушла любимая, или скажем точнее не любимая, а моя. И вот я брожу без цели и размышляю. Hет, я совсем не склонен обвинять из-за этого всех женщин, во всех смертных грехах. У меня для этого не тот характер. Я не принадлежу к типу так называемых "настоящих самцов" до мозга костей. Я и сам не знаю, к какому типу я бы себя отнес. Может к типу - клопа-подкаблучника. Дай мне волю - кровь буду пить и лишь только под чьей-нибудь ногой успокоюсь.
А вообще-то мне не хотелось бы относить себя к какому-либо типу. Противно это. Я вообще заметил, что людям свойственно классифицировать всех своих друзей, знакомых, полузнакомых и встреченных на пути. Проклассифицировать, завести на каждого пусть небольшое, но досье в своей голове и поставить это досье на полку, где пылятся десятки подобных. Я не веду досье или картотеку, я просто общаюсь пока мне нравится человек, а если он меня разочаровывает, я его просто стараюсь забыть. К чему вспоминать то, что доставляет неприятные минуты. Правда, пообещать это себе гораздо легче, чем исполнить. Hеприятные воспоминания захлестывают как цунами Японию. И против своей воли погружаешься в них мухой в мед.
Когда мне было пятнадцать лет, я отдыхал летом у своего дяди. Дядя жил в большом городе и хоть друзей у меня там не было, я не скучал. Я часами мог бродить по городу, а если уставал, садился на любой автобус и ехал пока не надоест, потом выходил на первой попавшейся остановке и опять шел, куда глаза глядят. Правда, через некоторое время такого отдыха, я заметил, что со мной что-то не то. Вроде все нормально как обычно и все же какое-то чувство внутри меня все портило.
Скоро я понял, что это за чувство. Чувство того, что мне чего-то не хватает. Чего? Секса. Точно, именно его. Пятнадцать лет, гиперсексуальность, мокрые трусы в следах поллюций по утрам невозможность нормально уснуть ночью из-за переполнившей энергии. Онанизм приносил должное удовлетворение, но лишь на короткое время, причем удовлетворение чисто физическое, не духовное. Мне хотелось женщину. Пятнадцать лет уж, пора стать настоящим мужчиной.