Паспорт с собой, остатки зарплаты с карточки сняты. На поезд не сяду, потому что смогут отследить по личным данным в билете, поэтому сяду на автобус и свалю в закат. Ладно, не в закат, а в глухую деревню. Еще не знаю в какую, но на месте разберусь.
— Куда? — щекастая тетка с рыжей химией на голове чавкает жвачкой.
— Куда-нибудь, где меня не найдут, — тихо шепчу я.
— Ясно, — причмокивает она. — От мужа бежишь?
— Ну, — я сглатываю, — типа того.
— До Владимира, а оттуда, деточка, в Пеньки, — клацает по клавиатуре пальцами с длинными и красными когтями. — Та еще дыра.
В Пеньки так в Пеньки. Я ведь умная женщина, а сесть и подумать не соизволю. Я же могу попасть в такую передрягу, что Родион с его платьями и бельем покажется мне ангелом во плоти, но быть его гостьей-тире-пленницей не хочу. Пусть ищет другую, посговорчивее. Я же сбегу. От него, от себя и низменных желаний в Пеньки. Черт его знает, что меня ждет, но пятая точка просто требует приключений.
В автобусе меня немного отпускает. Рядом сидит благожелательный старичок с седыми усами и называет меня красавицей. Я вежливо улыбаюсь, но не вступаю в диалог и не раскрываю, зачем мне во Владимир и почему я налегке. Я же в бега ударилась и нельзя ни с кем вести беседы.
Автобус останавливается, и я выныриваю из дремоты. Пассажиры обеспокоены, а в салон вваливается Алекс и шипит на испуганного водителя:
— Не кипишуй. Я мадаму одну заберу.
И смотрит на меня.
— Нет! — рявкаю я.
— Да.
Меня тащат к дверям. Я вырываюсь, кричу и прошу о помощи, но никто не вступается за меня. Старичок, который льстил мне витиеватыми комплиментами час назад, выглядывает в окно и говорит:
— Бандиты, что ли, какие?
— Они самые!
— А вот это обидно, — вздыхает Алекс и выволакивает меня на обочину.
Дорогу автобусу перегородили два черных внедорожника, возле которых трутся трое угрюмых ребят.
— Один со мной не справился бы? — выворачиваюсь из рук Алекса и толкаю его в грудь. — Дружков притащил?
— А они для антуража, — обнажает зубы в улыбке и указывает на приземистого мужичка с черными очками на носу, — а этот пас тебя всю дорогу.
Тот с приветствием опускает очки и подмигивает.
— Ну, помогли тебе в полиции?
— Нет! Не помогли! — в отчаянии повышаю голос до визга. — Мне бабуськи помешали!
— Зато заявление о трех горшках герани приняли, — Алекс цедит каждое слово мне в лицо. — Быстро в машину. В Пеньки она собралась!
— Я не хочу возвращаться, — отступаю от него на несколько мелких шажочков. — Родион же… Что он со мной сделает?
— На расчлененку не надейся, — он вытаскивает из кармана пластиковые хомуты. — Я готов утолить чужое любопытство и связать тебя на глазах зевак, но давай обойдемся без этого?