Смог бы я сейчас назвать её обычной?
Нет. Определённо нет.
Мне хотелось присвоить её себе. Забрать и никому не показывать. Нездоровое желание, граничащее с навязчивой идеей. Я понимал, что это неправильно, что Алиса не променяет свободу на золотую клетку. Это читалось в её отношении к другим людям, в её отношении к самой себе. Меня это восхищало и огорчало одновременно.
Во мне словно боролись два человека. Один хотел спрятать, подчинить. Второй же боялся надломить, причинить вред, боль и разочарование.
Я очнулся от своих мыслей, когда заметил, что девушка замерла с листом бумаги в руках. Чувство тревоги кольнуло в районе рёбер. Я встал с дивана и направился к ней.
— Алиса? — позвал её, отчего она вздрогнула. Я присел рядом с ней на колени, пытаясь рассмотреть, что её заинтересовало.
— Что это? Объясни мне, — она протянула мне листы.
Осознание того, что она увидела, накрыло волной паники.
— Я не понимаю… Почему на документах по выделению финансирования для конкурса стоит твоё имя? — растерянно спросила она.
— Отец переложил эту задачу на меня, — собрав своё самообладание, ответил я.
— Скажи, что ты не… — её глаза наполнились болью и я, не выдержав, отвёл взгляд в сторону — Это ты, да? Меня тогда? Ты вышвырнул мой проект из конкурса? Но почему? За что?
— Алиса. Выслушай меня, то, что было два года назад… Я был совсем другим человеком. Ты очень сильно разозлила меня тогда. Я тебя совсем не знал, — слова давались мне с трудом, но решил быть честным, к сожалению, это не помогло.
Разговор скатился в переход на личности и оставил после себя пустоту и разочарование. Она назвала меня жалким ничтожеством, с которым она дружила.
Дружила!
Хотелось схватить её за руку, прижать к стенке и отстоять своё право на неё прямо тут в прихожей, но я всеми силами сдерживался, позволяя ей уйти.
Уйти навсегда.
***
«Как забыть человека, который яркой вспышкой вторгся в твоё сознание?» — вопрос, который не даёт мне спокойно жить. Вопрос, который заставил приехать к ней для того, чтобы поговорить.
Вот только вместо Алисы я столкнулся с её разъярённым братом. Он без разговоров зарядил мне в глаз, если бы я ждал чего — то подобного, то, возможно, сдержался и не ответил. Но тут действуя на инстинктах, я подбил Илье правый глаз. Этот цербер перегородил вход в подъезд и орал, чтобы я к его сестре и близко не подходил, что она только пришла в себя, стала улыбаться и нашла парня, который меня убьёт, если я вздумаю посмотреть в её сторону.
«Нашла, сука, парня!» — эти слова пульсировали в висках, заставляя глаза наливаться кровью, а сердце заполняться чёрной ненавистью.