Понимая, что меня раскрыли, сажусь на постели, прижимая к себе одеяло.
- Пыталась. Но ты меня разбудил, - бормочу недовольно.
- Извини, - вздох, видимо призванный показать его сожаление. Но не особо верится.
- Это дочь Давида? Да? Когда ты собирался мне об этом сообщить? Не было бы логичнее до того, как я несла околесицу перед ней?
- Ты отлично справилась с ролью. Сделала то, что от тебя требовалось.
Мирный настрой Кейсера раздражает до чертиков. Почему он не хочет делиться и выдает информацию порциями? Неужели не понимает, как это сложно для меня?
- Я думала, что буду знать все об операции. Почему ты мне ничего не рассказываешь?
- Чтобы ты играла достовернее. Не переживай так, я не специально скрываю от тебя информацию. Чем меньше ты знаешь, тем лучше. Если нас поймают и будут выбивать сведения, ты будешь честно отвечать, что ничего не знаешь.
- Пытать?
От такой перспективы озноб бежит по позвоночнику.
- Это шутка. Не думал, что ты такая трусиха. Спи, Алекс, завтра ранний подъем. Спасибо за заботу, - показывает на мое творение на полу. Ты такая хозяйственная. Я приму душ. Постараюсь не шуметь.
Кейсер скрывается в ванной, а я понимаю, что не могу лежать в постели. На меня находит какое-то нервное возбуждение, с которым не получается справиться. Стою возле окна, уставившись на ночной пейзаж. Ухожу так глубоко в свои мысли, что забываю обо всем.
Как можно быть настолько беспечной? Оборачиваюсь на шум и сердце пускается в бешеный скач, потому что Кейсер направляется ко мне в одном полотенце!
Его волосы влажные и взъерошенные, опускаю взгляд ниже, на покрытую волосами грудь с переливающимися капельками воды, идеальные кубики пресса. Судорожно сглатываю. Меня точно парализовало, не могу отвернуться! Одна мысль колотится в голове - что в нем такого, из-за чего мои кости стали мягкими? Почему у меня стойкое ощущение, что сейчас растаю у его ног?
Стискиваю кулаки, впиваясь до боли ногтями в плоть.
- Алекс, все в порядке? – удивленно спрашивает Кейсер. – Почему не спишь? Я же сказал, что вылет ранний.
- Не спится, - буркаю первое, что приходит в голову.
- Иди в постель, - летит в ответ команда, произнесенная жестким тоном.
Меня взрывает яростью от этого надменного приказа.
- Тебе обязательно всегда так себя вести?
- Как?
- Как говнюк! – выпаливаю яростно.
- Слушай, мне сейчас точно не до детского сада, уймись. У тебя невыносимый характер, - морщится Кейсер.
- Зато ты – само обаяние! Только видимо лимит на сегодня растрачен… на ту… белобрысую…
- Да что с тобой? Ты что, ревнуешь? – сводит брови Кейсер.