Скажу вам честно, сначала мне снился только Джесси. Но потом, в мои сны стал вклиниваться отверженный. В первые дни, это были лишь никак не связанные между собой кадры. Но потом зверек стал вести дневник. Это с одной стороны облегчило мне задачу, а с другой усложнило. Что он пишет, понять было нельзя. Спасением было то, что он разговаривал сам с собой. Перед тем, как нанести слова на бумагу, он проговаривал их. Иногда мне приходилось вставать посреди ночи и записывать за ним. Стоило мне сделать пометки, и я тут же снова проваливалась в сон. С Джесси дело обстояло гораздо проще. Я видела его четко. Четко понимала его характер. Он был молод, но в его глазах было много печали и боли. Было такое ощущение, что он проживал вторую жизнь. Он так устал после первой, что эта –вторая , была ему уже не так интересна. Он словно всё знал о ней.
Уже несколько месяцев подряд он начинал утро с того, что надевал боксерские перчатки и молотил яркую синюю грушу, висящую прямо перед окном. Он слышит шум моря, но даже оно его не успокаивало. Море так близко – прямо под окном. Оно такого же цвета, как боксерская груша. Еще, он завел себе сибирскую лайку, голубоглазую красавицу по имени Лайза. Он – один из тех дураков что додумались завести эту породу в таких жарких краях. Эти бездонные голубые русские глаза понимают его, как никто другой. У русских даже собаки умнее, чем некоторые здешние люди.
Лайза очень любит, когда Джесси читает ей вслух «Фауста» или «Евгения Онегина». Именно эти две книги вызывают у нее особый трепет. Она начинает волноваться и шевелить губами, словно хочет что-то сказать. Затем садится ближе к нему и внимательно слушает. В отличие от большинства собак, эта обожает кошек. В Стамбуле кошки повсюду. Они сидят за столиками кафе, спят на диванчиках в дорогих бутиках. Они везде и они совсем не похожи на домашних котов. Животные, обитающие в этом городе, видят Бога. Сколько раз Джесси замечал, как пушистый кот из соседнего дома по имени Апельсин забирается на крышу и любуется небом. Он смотрит куда-то вдаль и видит то, что людям недоступно. В его глазах такая мудрость, такая отреченность от всех земных мерзких вещей, что даже можно позавидовать этому хвостатому. Многие хотели бы увидеть Всевышнего, но им этого не дано. Они всего лишь букашки.
Изначально Господь выделил Джесси. Он дал ему намного больше чем другим. Он родился в Петербурге, где тайны гуляют по крышам домов. Там величественные гранитные набережные пахнут солью и историей. Там летний сад раскинулся прямо у реки. Он мог часами бродить по его аллеям и слушать доносившиеся из ближайшего православного храма колокольный звон. По этим аллеям гуляли великие поэты, музыканты, композиторы. Он вдыхал этот холодный воздух, прислушивался к каждому шороху. Мраморные скульптуры, которых там множество, разговаривали с ним. Особенно он любил Венеру. У него с ней было много общего.