Мы часто коротали вечера вместе. Один из них я не забуду никогда. В тот день в Стамбуле впервые за несколько лет выпал снег. Город изменился до неузнаваемости. Он наслаждался своим преображением. Словно на белом листе художник коричневым карандашом быстро изобразил очертания города, которому суждено исчезнуть, а может быть просто стать другим. Именно в тот вечер нас потянуло в исторический район Султанахмет. Я раскинул свои руки с ужасными как у ведьмы ногтями и понял, что живу. Мы стояли с Али посреди площади и наблюдали за тем, как снег нежно укутывает собор Святой Софии. Все вокруг стало голубым. На мой взгляд, это самый красивый цвет. Цвет неба, моря и льда. Цвет связанный с водой. Как мало нужно человеку (существу), чтобы почувствовать себя счастливым! Я закрыл глаза и начал ловить языком снежинки. Оказавшись в своем родном царстве северных снегов и рун, я воспрял духом. Снег явился словно долгожданный гость, которого ждали целую вечность. Скандинавские руны можно потрогать рукой. К ним можно прикоснуться. Нужно только проникнуть в Святую Софию, и вы увидите их. Скандинавия в центре мусульманского мира. Стамбул великодушен и благороден. Он любит всех. Волшебные знаки моих предков, нацарапанные на мраморных парапетах. Видимо для того, чтобы их не смыло водой. Я искренне верил, что руны эти волшебные. В тот вечер не было необходимости прилагать какие-то усилия, чтобы в это поверить. Лунный свет, проникающий в собор вместе с крупными хлопьями снега и усталость старинных часов, постоянно спешащих куда-то. Мы с Али сидели в углу и боялись пошевелиться. Непозволительная роскошь – Рождество в Соборе Святой Софии. Имеется в виду Рождество не как праздник, а Рождество как рождение чего-то нового, может нового тебя.
В тот день я поделился со своим другом своими мыслями. Я впустил его в свою мечту. Когда он о ней услышал, то его физиономию перекосило. В его глазах появилась боль, которая раньше там не жила. Он смотрел на меня иначе. В его взгляде больше не было уважения, больше не было тепла. Али презирал меня за мою идею, за мою цель. В тот вечер он покинул меня. Его последние слова до сих пор звучат эхом в моих ушах: «Не пытайся стать лучше чем ты есть. Все твои бесконечные попытки очеловечиться приведут к тому, что ты утратишь все прекрасное и особенное, что было в тебе и станешь всего- лишь никому не нужным человеком из толпы».
Сначала я забрел в Йеникёй, где воды Босфора бьются о каменную набережную, где деревянные особняки прячутся в зелени деревьев. Стоит лишь свернуть с Тарабии и вы попадаете в иной мир. Зеленые аллеи, сказочные разноцветные домики и абсолютная тишина. Как-то я набрел на греческую православную церковь, присел отдохнуть на скамейке рядом с ней и принялся ждать, ждать, когда зазвонят колокола. Принято считать, что нет лучше средства от нечисти, чем крест или колокольный звон. То есть, если верить тому, что говорят, я должен был исчезнуть, испариться с первым ударом колокола. Колокола звонили, этот волшебный звук разносился по всей округе, распугивая толстых чаек. Со мной же ничего не происходило, мне становилось даже легче, будто моя получеловеческая душонка освободилась от какого-то ненужного груза. Значит, все- таки я – очарование и колдовство, а не нечисть с хвостом…