Он идёт к выходу, ему дали последнюю попытку и он ее провалил. Раньше горцам с плохой вестью отрубали голову
– И скажите ему, что нет страшнее женщины, которой отказали! – добавляю в след, это слышит не только он, но все кто был в приемной. Наступает конец рабочего дня, я выхожу к своей машине, у не поколоты все четыре колеса
– Суки! – шиплю я.
Иду до ближайшей шиномонтажки, объясняю им ситуацию, парни говорят, что цинизмы плотная запись и ничем помочь не могут. Маленький городок, это хорошо сложенный механизм передачи информации, организм с правильно работающими рефлексами.
Возвращаюсь к машине, возле неё стоит Слава.
– Нужна помощь? – спрашивает он
– Я сама разберусь, – отвечаю ему и иду домой пешком
– Проводить?
Я молчу и он идёт рядом, словно для нас это обычное дело, встречаться после работы, чтобы прогуляться по городу.
– Кто этот рыжий? – спрашивает Еськин.
– Мой первый муж.– У тебя был ещё и второй?
Я фыркаю и не считаю, что должна отвечать на этот вопрос.
– Твой карманный мальчик вышел из-под контроля? – спрашиваю его.
– Он получил за это. Для него было полезно почувствовать вкус свободы.
– Я видела.
– Как сложилась твоя жизнь? – буднично спрашивает он меня.
Мы беседуем, как бывшие хорошие приятели, которые не виделись пару тройку лет.
– Ты мне не доверяешь? – вдруг спрашивает он.
– Доверие величайшее из благ, – отвечаю ему. – Око за око. Вот ты тоже не доверяешь Игнатову.
– Я никому не доверяю.
– Ты доверял Рубену, я это видела.
Мы молчим некоторое время, я хочу, чтобы он понял, насколько сильно обидел меня.
Доходим до моего дома, я открываю подъезд, он смотрит на меня.
– На кофе не приглашаю. Мы по разные стороны.
Поднимаюсь на свой этаж, дверь в свою квартиру я закрыть не успеваю, Слава распахивает ее вновь и входит не спрашивая у меня разрешения.
Я делаю шаг назад, натыкаюсь на стену, он подходит вплотную, нависает надо мной, я чувствую его дыхание, тепло от его тела, вижу золотистое сияние загара его кожи. Мое сердце стучит два раза чаще, я хочу посмотреть в его глаза, но боюсь, я боюсь себя.
Слава касается моих волос, легко тянет за подбородок, заглядывает в мои глаза, я вижу в них тоску.
– Прости меня, – шепчет он.
– Я давно тебя простила. Просто гордая, сама себе сознаться не могла.
Он целует меня, сначала нежно, потом до потери воздуха в легких, до головокружения. Его язык скользит страстно, обжигая кожу до боли, успокаивая ее до наслаждения. Я нахожу край его футболки и стягиваю ее. Его кожа гладкая, от неё идёт нестерпимое тепло.
Слава скидывает мой пиджак, и разрывает блузку, не считая нужным долго расстёгивать пуговицы на ней.