Ещё одна лавина разочарования. Морли не мог удержаться от мысли о том, чтобы не иметь её сегодня вечером, о том, чтобы её сочное тёплое тело не было размазано под ним, и эта лукавая похотливая улыбка смотрела на него. В тот момент он был так безумно возбуждён, что не мог её отпустить, он просто не мог отойти в сторону. Эсси тихо хмыкнула, слишком знакомая с такой беспомощной болью. Она открыла часть своего сари ещё больше, чтобы жестоко позволить ему в последний раз взглянуть на свои голые груди, а затем закрыла их обратно. Он пытался вновь обнять её там, где она стояла, и это только заставило её осознать его отчаяние.
Чёрт возьми! - подумал он. - Это неправильно!
Её рука в его штанах чувствовала себя вполне уверенно, сжимала яички и трогала член, беспощадно дразня его.
- Будь хорошим американским мальчиком и будь горячим с Эсси завтра.
Затем она убрала руку, из-за чего Морли болезненно застонал. Она привела в порядок свою одежду и дала Морли бумажную карточку.
- Это мой номер телефона. Повони мне завтра в полдень. У меня будет выходной, так что мы можем трахаться и кончать с тобой весь день.
Морли показалось, что она это сказала с резким эротическим акцентом. Её присутствие вызывало у него головокружение, а также очевидный факт, что сегодня вечером между ними не будет никакой связи. Затем прозвенел звонок над входной дверью, сигнализирующий о клиентах.
- Я должна идти, - сказала она. - Ты звони, - затем погладила его по губам и отвернулась.
Возможно, он и был удручён, но к нему пришла одна мысль.
- О, Эсси? У меня есть вопрос.
- Да?
- Что означает это слово на польском? - спросил он и быстро написал VRACANJE на обороте её карточки.
Эсси прищурилась и пожала обнажёнными плечами.
- Я не знаю таких слов на польском.
Затем она поспешила к нескольким посетителям, которые вошли. Морли, теперь олицетворяющий человеческое уныние, обошёл вокруг группы клиентов и незаметно выскользнул из ресторана, как будто его там и не было.
Теперь луна висела высоко, ярко-белый маяк переливался над Центром. Публичное веселье, которое он заметил ранее, к настоящему времени удвоилось: счастливые группы и семейные пары всё суетились. Много смеха, много ярких улыбок. Это было действительно сверкающее, радостное общество.
Ах, но бедный Морли не мог быть частью этого. Он был странным человеком, человеком одиноким. В переменчивых видениях он пытался представить себя членом одной из этих счастливых групп, но создать такой образ было невозможно.
Я просто несчастный, одинокий старик, который не вписался бы в общество без пригоршни денег. Без денег я - человек-невидимка...