Больничная атмосфера, прежде всего, конечно, запах, навевала мысль о детских страхах. Но этот страх находился в нижней части шкалы фобий, по крайней мере относительно того ужаса, который Андрей испытывал по отношению к областному онкологическому центру. Даже проезжать мимо этого здания было неприятно. А сидеть в его коридоре в ожидании дочери, ни с чем не сравнимое ощущение. Единственное, что успокаивало мужчину, это хорошие последние анализы, внушающие оптимизм.
Он держал за руку жену, стараясь выдерживать некоторую дистанцию. Она уже несколько раз задавала вопрос про женские духи, запах которых исходил от него. Возникало ощущение, что каждое утро Саша выливает на себя по флакону. А в последние недели и вовсе по два. Каждый раз ему удавалось ссылаться на несдержанных в обилии парфюма официанток и посетителей. Для поддержания легенды он даже хотел предложить своей помощнице сменить парфюм.
Но жена сегодня явно была настроена не на скандалы. Она не моргая смотрела на дверь онколога. Андрей сжал руку крепче, а вторую положил сверху.
– Успокойся, Ира, Все будет хорошо, – сказал он банальные, но единственно возможные в данной ситуации слова, – Вместе мы справимся.
– Да, – ответила она, не глядя на мужа, – Все будет хорошо.
В кармане мужчины прозвенел мобильник. Стараясь спрятать экран от жены, он прочитал сообщение. «Ну как тебе приложение?», – написал Дима. «Говно, удалил», быстро набрал ответ Андрей. Снова сигнал: «Почему?». Немного подумав, он написал: «Читай первое слово в предыдущем сообщении».
Дверь открылась, выбежала радостная девочка лет десяти. Она попыталась обнять сразу обоих родителей.
– Все хорошо! – закричала она на весь коридор, – Виктор Васильевич сказал, что я буду долго жить!
Следом из кабинета вышел высокий худой мужчина с усами в белом халате. Улыбаясь, он смотрел на счастливую семью. Андрей встал с колена и подошёл к нему. То же самое сделала жена.
– Ну что? – спросила она доктора, – Одевайся пока, – обернувшись, сказала дочке.
– Частичная ремиссия, – радостно сообщил он, – Мы уверенно идём к победе.
– Мне не нравится слово частичная, – сказал Андрей, копаясь в наплечной сумке.
– На данный момент, это лучшее, на что мы можем рассчитывать, – он скрестил пальцы рук, – Надо продолжать лечение, но уже в более легкой форме. Потом уже подумаем об операции. Анечка просто героиня, она совершает подвиг за подвигом, но нужно ещё немного постараться.
Андрей нашёл в сумке бумажник, вытащил из него несколько оранжевых купюр, засунул их в нагрудный карман халата доктора.