.
– Мне тяжело смотреть на мир. Я будто бы погряз во мраке, он обволок меня и даже этот свет, что ты излучаешь, не способен разогнать его. Ты даришь мне его сейчас, но тьма лишь отступает, чтобы вновь вернуться, когда сиянье твоих глаз направлено не на меня. И тогда люди сплетаются в размазанную краску на полотне неопытного художника, а сердца других людей бьются тише для меня.
Быть может, я становлюсь к ним глух, но мне кажется, что они уходят от меня. И, когда уже я задыхаюсь, не в силах выплюнуть эту застрявшую в горле скверну, приходишь ты, спасая меня в очередной раз. Тьма горит, мечется, свет заставляет её скрываться. Но как же мне не хватает этих дорогих минут, чтобы сжечь тьму без остатка. Как мне не хватает тебя.
Андрей посмотрел на девушку полными боли глазами, из которых едва не хлынут слёзы. Но Мария уже коснулась его плеча, лишь улыбаясь под натиском тоски, дующей со стороны юношеского сердца. И свет опять ударил по коварной тьме. И света в этот раз было в достатке.
Когда пожар чужой души вплотную подобрался к сердцу, то через время может вспыхнуть тоже, чуть-чуть, а всё же забирая чей-то жар. Но, облегчая чью-то боль, начинает мучиться само, не понимая, что через рану ещё больше пламени ворвётся внутрь.
И эти муки заставляют думать, как бы насолить в ответ, чем бросить в ту чужую рану, которая заставляет страдать людей вокруг. Но излечить собственное сердце было бы сложнее, а потому такая мысль к нам приходит очень редко. Ведь кажется абсурдным то, что этот человек страдает больше всех, с кем он поделился своим жаром. Оказывается, что и наказывать его не нужно, достаточно лишь оставить одного. Найдя в себе силы отпустить уничтожающую душу боль, можно перестать страдать за этого другого. И тогда огонь внутри него поглотит всё, что находится в округе. Когда же будет нечему гореть, пламя сгинет в беспощадном ветре. Поддавшись искушению, рискуешь оказаться пеплом сам.
Мария помнила слова наставника, которые он произнёс, успокаивая девочку после ссоры с одноклассницей. Бывшая подруга, та не могла оставаться ею долго, выискивая поводы для ссоры даже со спокойными детьми. Маша старалась не разжигать вражды, мирилась со многими вещами, пыталась излечить, но всё же, гася огонь, она не могла не замечать, что душа подруги тлела, ожидая случая, когда же можно возгореться вновь. И однажды Маша почувствовала это пламя у себя внутри, позволив пожару охватить их обе души. Под конец её назвали ведьмой и девочка, борясь со своим гневом, заревела, убегая к Михаилу.