– О-о-о, – восторженно произносит. – Да, давай, но сначала… Погоди. Я ждать больше не могу, Ев.
– А? Чего ждать? – недоумеваю, отвлекаясь от Саидова. Почему я смотрю на него, хотя приехал Аяз?
Парень делает шаг назад и неожиданно встаёт на одно колено.
Я сглатываю и бегаю взглядом по его довольному лицу. Перестаю дышать.
Аяз достаёт красную бархатную коробочку. Раскрывает её.
– Ева, прости, что уехал без предупреждения, оставив тебя одну. Я хочу извиниться. И больше никогда от тебя не отдаляться. Связаться с тобой на всю жизнь. Ты выйдешь за меня?
Воздух пропадает от одних только слов.
А пол под ногами будто рушится.
Не от слов Аяза.
А от взглядов других людей. Толпа идёт, смотрит на нас. Люди наблюдают. Ждут. И улыбаются.
Амир стоит за спиной Мирзоева.
И я неосознанно поднимаю взгляд именно на него.
Вижу выражение его лица, от которого лёгкие стягивает невиданной силой. Заглядываю в его глаза, вспыхивающие странным безумием.
Краем глаза цепляю сжатую челюсть. Напряжённую фигуру. Руки, скрещенные на груди. Кулаки, сжимающиеся от гнева.
– Ева? Так ты согласна?
* * *
Спустя несколько часов
Я тяжело дышу, склонившись над раковиной. Я должна рассказать всё Аязу. Должна. А ещё лучше всё закончить. Я дура, раз решила такими способами избавиться от Амира. Я не подумала о чувствах Мирзоева, который мне ничего не сделал. Ничего!
А я так с ним поступила!
Использовала как щит перед отцом.
И пару часов назад я сказала «да». Не желая того, не думая ни о чём. Увидела глаза Амира в этот момент. Его состояние.
Всё затуманилось, а в голове словно звон колокола били только одни слова.
«Сделай ему больно».
«Как и он тебе тогда».
И я согласилась. Хотя не планировала этого! Никогда!
Была уверена в своём слове даже в тот момент, когда Аяз встал с колена, протянул кольцо к моей ладони. А я смотрела только на Амира.
Он стоял, не шевелясь. Но даже несмотря на это я видела, насколько чудовищно он зол.
Я ожидала всего. Но не того, что он, стиснув зубы, продолжит прожигать меня глазами. Как статуя.
И тогда я боялась, что шевельнувшись – он кого-нибудь убьёт. Вокруг него словно витала жажда убийства. Которой я совсем не понимаю.
И не знаю, что случилось бы, когда он пришёл в себя. Не успел. Мне резко стало плохо. Еда попросилась наружу. Аяз схватил меня, посадил в машину, и мы уехали.
И теперь… Стою тут. Снова не знаю, что делать. Опять путаница и начальная точка моего отправного пути, в которую я вернулась и теперь не могу уйти с неё.
Я всё расскажу Аязу. Про бесплодие, про ту ночь. Кто был тем, кто повинен во всём этом. А потом попрошу его поговорить с отцом, чтобы тот отстал от меня.