– Николай, а у вас случайно не сохранились вещи Парфёновой? Например, её телефон, украшения…
– Нет, – холодным тоном ответил я.
Детектив помолчал некоторое время и ответил:
– Ясно. Спасибо за содействие. Соболезную вам.
– Вам спасибо.
Я повесил трубку. Теперь надо было осмотреть телефон Юли.
* * *
Я вернулся домой в свою комнату. Родители решили меня не трогать и предоставили полную свободу действий, сказав, что именно я буду решать, идти завтра в школу или нет. Меня всё устраивало. Друзья же после похорон разошлись по своим делам. Я им ничего не сказал про причину смерти Юли. Не хотел их в это впутывать. По крайней мере я хотел поверить в это объяснение моей скрытности.
После похорон стало чуть понятнее. Я не хотел рассказывать детективу про телефон, так как он был моей последней зацепкой о предполагаемом убийце. Иван Сергеевич был нужен мне только для проверки собственной догадки. Я сам ему приведу преступника, а он меня поблагодарит и похвалит и, может, чем-нибудь вознаградит. Какой-нибудь медалью. Звучит наивно, но такая мечта прибавляла мне некой уверенности.
Комната выражала моё нынешнее состояние. В ней был полный бардак: книги не разложены по полкам в шкафу, тетради и учебники лежат как попало, одежда разбросана по всей комнате, а зеркало было грязным из-за пятен. Только икона, висящая над моей кроватью, находилось в правильном положении. На ней святая Богоматерь, придерживая маленькую будущую надежду всего человечества, смотрела мне прямо в глаза с укором, будто понимая, что я хотел сделать на самом деле с убийцей, когда бы поймал его. Единственное, что меня останавливало-моё понятие морали.
Подойдя к зеркалу, я сначала не узнал себя: растрёпанная причёска с русыми волосами, мешки под серыми заплаканными глазами на лице с родинкой на левой щеке, дёргающиеся руки, помятый чёрный костюм. Сначала даже задал себе вопрос: "Ты ли это, Гришин?". Да, это был я. Весь расстроенный, но настроенный решительно идти до конца, не сдаваясь.
Я достал телефон Юли. Он был заблокирован, но мне удалось вспомнить пароль и разблокировать его. "Слава богу, что она его не поменяла!" – обрадовался я. Начать осмотр я хотел с фото. Там были только фото её самой, семьи и нас с ней. Ничего особенного. Дальше следовал список звонков. Сначала там не было ничего интересного-Юля после ссоры звонила маме, а также 3–4 дня назад звонила своим подружкам, забыл их имена, но потом появилась новая деталь-она пыталась дозвониться мне в 8:14! Наверное, это время, когда её убили. Я действительно мог что-то сделать, мог что-то предпринять! Но я предпочёл поспать на пару минут дольше, чем обычно, тем самым лишить себя возможности ответить на звонок. Какой же я безответственный и ленивый…на моих глазах снова навернулись слёзы.