Хотя, последнее точно относилось ко мне. Это было предвкушение. Я знал, что легко не будет. Прекрасно понимал, что Дина будет до последнего отстаивать свою неприкосновенность. Как же крепко она держится за своё благочестие. Не хочет быть запятнанной. Но я на расстоянии чувствую, что её интерес ко мне — отнюдь не моя фантазия. Но она боится. И этот страх змеёй вьётся вокруг неё, не подпуская меня ближе, и отталкивая каждый раз, когда я оказываюсь рядом.
Пускай злится. Возможно, это даже мне на руку.
— Что ты забыл здесь? — цедит, глядя на меня исподлобья. Спиной вжимаясь в зеркальный шкаф, словно ждёт, что он её спрячет от меня.
— Я зашёл поздороваться, — не знаю, зачем я это делаю, но моя голова машинально наклоняется к плечу, и я уверен, что в этот момент она как никогда ощущает себя жертвой. Растягиваю губы в улыбке и медленно обвожу взглядом ладную фигурку, облачённую в шёлковый комплект в виде майки и слишком коротеньких шорт, — ты ведь хотела со мной что-то обсудить. Забыла?
— Тебе здесь не место, Марат, — тихо произносит, и я замечаю, как слегка подёргиваются крылья её носа, — убирайся.
— Мне нравится то, как ты сейчас выглядишь, — пропускаю сквозь себя её слова, — такая... домашняя.
Перевожу взгляд на букет. Надо же? В вазе? А я был убеждён в том, что она его выбросит. Уже прогресс.
— Остановись, Марат. Это уже не смешно, — поджимает губы, и одной рукой сдвигает зеркальную дверь. Не поворачиваясь ко мне спиной, тянется к вешалке и стягивает с той длинный вязаный кардиган, — правда. Тебе стоит остановиться. Это игра в одни ворота. Ты разве не понимаешь?
Я слежу за тем, как она закутывается в эту безразмерную вещь, и заметно расслабляется. Будто доспехи нацепила.
— Давай поговорим об этом? — раздражаюсь, но не подаю виду. Её семейную жизнь мне точно сейчас обсуждать не хотелось. Но... так уж и быть, я слегка приторможу.
— Здесь даже нечего обсуждать, — смотрит так, будто кусок хлеба выпрашивает у меня. Умеет же! Как ловко она переобувается из свирепой львицы в голодного котёнка, — я уже сказала тебе всё, что хотела.
— Твои слова противоречат тому, что ты чувствуешь, Дин, — слегка надавливаю, не собираясь отступать, — просто позволь себе это?
— Позволить что?! — вновь взрывается, и всплёскивает руками. Прищуривается и поджимает точёный подбородок, — что я должна себе позволить? Возможно, ты что-то путаешь, Марат? Наверное, ты имел в виду себя? Позволить тебе?!
Меня так и подмывает раскрыть ей глаза! Сказать, как есть, чтобы стереть с её личика это надменное выражение. Спустить её с небес, и окатить ушатом ледяной воды! Но я лишь стискиваю челюсти, и делаю к ней крошечный шаг...