Магда моет Пельку под гидрантом мылом, только что вынутым из упаковки, которое она извлекла из какого‑то закутка. Поливает Пелькины космы аирно‑хмелёвым шампунем, для расчёсывания волос даёт новенький гребень, и непочатую баночку крема «Нивея» — чтобы смазала царапины на ногах.
— Богато живёте, — удивляется Пелька.
— Вчера обнесли киоск с разной мелочью. Продукты там тоже были. Еды у нас — завались. Увидишь. Но ни слова мальчишкам: будут сердиться, что не сохранила тайны, — информирует по секрету Магда и не жалеет порошка на лохмотья Пельки, которые стирает под струёй воды.
— Вы не боитесь здесь находиться?
— С чего бы то вдруг?! Раньше мы были в такой же дыре, но на другой окраине города. Во всяком случае, Волк не позволит с нами разделаться. Он — важная птица!
— Как это?
— Его папа всё может. Любую проделку Волка покроет. Из чёрного — белое сделает. Понимаешь?
— А если не захочет?
— Ещё как захочет. Всегда за него вступается. Он не первый и не последний, кто обязан держать свою марку.
— Богатый?
— Очень влиятельный и имеет связи с такими же. Ну и богатый, ясное дело.
— Я бы ни за что не сбежала от такого папы, даже если бы он не был очень влиятельным и богатым.
— Ты ничего не понимаешь. Предков надо держать на коротком поводке, а то разбалуются. Волк знает, что делает. Видишь ли, старик не захотел подогнать ему тачку.
— Ух ты, тачку! Может, он не такой богатый.
— Это ему как два пальца. Шлёпнуть печать там, где надо, и списать какой-нибудь драндулет. Но за это потребовал табель без троек, а когда не вышло, прикрыл кубышку. Даже карманные перестал выдавать, чем подставил парня перед его корешами, самих корешей застращал и вышвырнул вон из дома. А Волку запретил мафон{14}, камеру{15} и всё остальное.
Вещи Пельки сохнут на солнце, все лежат и поедают вчерашнюю добычу. Консервы и хлеб, сырокопчёную колбасу, печенье, шоколад и конфеты.
Вечером следующего дня Пелька принимает участие в дерзком налёте.
Едет с ребятами на другой конец города. Теперь понимает, зачем её так прихорашивали. Не привлекает внимания в транспорте. Волосы и одежда пахнут не мусорной кучей, а свежим ветром и аирно‑хмелёвым шампунем. Волк держит Пельку за руку, притворяясь её старшим братом, Пелька чувствует, что нашла друзей, и готова на всё, что ей скажут.
— Кот — на шухер, Пелька — за приманку, — распределяет роли Волк.
Смеркается.
— Когда я включаюсь, ты делаешь ноги, — заканчивает свой инструктаж Волк. — Повтори, Пелька!
Пелька, эта безнадёжная дурочка, которая в ответ на вопросы в школе только и способна, что наклонить голову и ковырять пальцем парту, сейчас без запинки выдаёт наизусть, что должна делать, когда, как убегать и где ждать товарищей.