– Ты мне что-то недоговариваешь? Где Лекса? Твоя сыворотка навредила ей? – задает самый тревожный для себя вопрос Эбигейл, сохраняя надежду во взгляде, что ее предположение ошибочно.
– С ней все в порядке, мам. По крайней мере, надеюсь. Я по глупости начала заполнять при ней свой блокнот и она все узнала. О том, что она для меня – лишь эксперимент, который очень интересен… – Эбби закатывает глаза, а Кларк сразу же предотвращает ее продолжение диалога. – Да, да, ты говорила мне рассказать правду, но она вскрылась сама по себе из-за моей импульсивности и глупости.
– И где же сейчас Лекса? Сегодня я ее даже не видела…
– Она покинула центр вчера вечером.
– Ты с ума сошла? Отпустить девочку без памяти, одну, на темные улицы города? А что, если она нарвется на каких-нибудь негодяев?
– После моего предательства, я не думаю, что она будет такой доверчивой и наивной, – заключает Кларк с горестью в интонации. – Я позвонила Рэйвен. Она сегодня заедет ко мне после работы и постарается помочь в поиске Лексы. Я должна вернуть ее и извиниться. Необходимо вернуть ей воспоминания.
– А что со вчерашней сывороткой, Кларк? Почему ты молчишь?
– Объект вчера чуть не погиб. По крайней мере, я уже так думала, но оказалось, что она что-то вспомнила новое, только вот от этой радостной новости я и спалилась со своим блокнотом, желая все сказанное ею свести под запись.
– Лекса – не объект. Прекрати ее вообще так называть, – Кларк тупит взгляд. Ей и самой неприятно, что она позволила себе так назвать Лексу. – И что значит «чуть не погиб»?
– У нее были открыты глаза, ее рот был… Ее показатели оставались на нуле, но она говорила, что еще какой-то фрагмент памяти был восстановлен. Я не успела узнать, что она вспомнила…
***
Лекса сидит на скамейке центрального парка, чуть ссутулившись от проведенной ночи на улице. Оказалось, что в ночное время суток Лос-Анджелес вовсе не жаркий.
Девушка нахлобучивает на голову капюшон и наблюдает за проходящими мимо людьми. Одна семья ей очень напоминает ее семью, которую Лекса не знает, как найти. От этих мыслей девушке становится грустно и она поднимается с лавочки, направляясь к фонтану с пенящейся лазурной водой. Ветер раскидывает брызги и Лекса подставляет свое лицо солнцу и каплям воды.
Желудок сворачивается в трубочку. Сколько уже у нее во рту не было ни маковки?Последний раз Лекса ела вечером, позавчера. Урчание в животе, кажется, может услышать любой мимо проходящий человек. Подойдя к прилавку с горячими сосисками, желудок еще более предательски начинает урчать. Продавец смотрит на девушку с подозрением.