– А-а-а! Что вы наделали? Зачем вы их сюда припёрли?
– Вы же сами так велели, – ответил ему голос одного из полицейских офицеров, руководивших нашим задержанием.
– Что я велел? Поставить эти масляные чучела на мой ковёр? Мне его привезли из дворца Саддама Хусейна. Твари! Пропал ковёр!
– Извините, не сообразил.
– Поздно извиняться.
Раздался выстрел. Я услышала, как кто-то рухнул на пол. Тут же чьи-то руки схватили нас и безапелляционно оттащили в сторону.
– Снимите с них мешки. Снимите, снимите! Они всё равно уже ничего никому не расскажут.
Сказано было не очень обнадеживающе для нашей перспективы. Где-то в районе селезёнки неприятно засосало предчувствие нехорошего. Мешки сняли. Резкий свет на мгновение лишил меня зрения. Когда оно восстановилось, я увидела, что мы стоим в огромном зале, застеленном гигантским ковром с восточным орнаментом, на котором остались масляные следы наших ног. Рядом с ними валялся тот самый офицер. Было очевидно, что он мёртв. Круто. Здесь ни с кем особо не церемонятся. Тут же стояли четверо полицейских и их начальник. Он страшно испугался и не отрывал взгляда от своего мёртвого коллеги. С противоположного конца ковра на нас грозно и брезгливо взирал высокий седовласый дядечка, аристократической наружности. Рядом с ним расположился тот самый альбинос. На этот раз его внешность показалась мне более омерзительной. На губах бледнолицего играла самодовольная улыбка, глаза мысленно разрезали нас на кусочки. Охрана аристократа и альбиноса состояла из восьми здоровяков в одинаковых серых пиджаках. В это время за нашими спинами раздался звук открываемых дверей лифта. Из него выперлась та самая старушка с собачкой, которая просила нас сменить бельё в её номере. Пауза затянулась. Когда старушка дошла до края ковра, аристократ обратился к ней:
– Мама, ну зачем вы приехали? Я же сказал вам по телефону, что буду занят.
– Мама не может никому помешать. Хотите лишить меня удовольствий? Ночью Фрид не дал мне насладиться, теперь ты, Пауль. Почему ты обижаешь маму?
– Вот ты всегда чувствуешь, когда ко мне приводят кого-нибудь. Как?
– Сердце матери. Смотри, каких хороших унтерменшей тебе доставили. Отдай их мне. Зачем они тебе?
– Мама, в последний раз, когда я их тебе отдал, пришлось делать капитальный ремонт, меняя обои, шторы, ковры и мебель. Нет, хватит. Угомонись уже.
– Мама злится, – старуха наклонила голову и скосила взгляд в нашу сторону. – Я уже спать не могу. Дай хотя бы девчонок.
– Никаких мальчишек, никаких девчонок! Всё! Сегодня праздника не будет. Переносим его на завтра. Не нравится мне, как начался этот день.