– Склад был открыт?
– Да. Ключ торчал в дверях, как обычно. Мы собирались загружать в него дневную продукцию.
– Кладовщика в ванну. Пусть хоть раз в жизни отмоется добела, – альбинос ухмыльнулся. – Ещё парочку самых неумех, которые тебе не нравятся – туда же. Да, у тебя такой ещё есть, э-э-э…, с противной бородкой. Мерзкая рожа! Его тоже кончай, – немного подумав, маньяк добавил: – Вызови чистильщика, и срочно привезите собак. Дашь ему пять человек. Пусть найдут, где эти твари прячутся. Всё! Меня сегодня не беспокоить!
– Слушаюсь, бо… э-э-э, Снейк!
– Подключите к поискам всех! Проверьте постояльцев отеля! Может, кто-то из них отсутствовал в это время. Пусть служба безопасности изучит досконально записи камер. Как они здесь оказались? Если к утру следующего дня ты мне их не притащишь, живых или мёртвых, пеняй на себя. И выясни, в конце концов, кто это такие, – он без обиняков указал на меня пальцем. – Откуда, кто их родители, каково их состояние? Утром я должен принять решение.
Он повернулся ко мне с перекошенным от злобы лицом и, резко сменив маску на миролюбивую, произнёс:
– Представляешь, Ева Мария, как мне здесь тяжело. Работаю и живу в одном месте. При этом работаю день и ночь, как ломовая лошадь. Всё на мне! Всё на мне. Абсолютно всё на мне. Выпадет минутка отдохнуть – так и то не дадут. Обязательно испортят. Бездари! Тупицы! Трусы!
Я положила свою руку на его запястье:
– Все вокруг, наверно, считают, что это твой отец всё это создал и это он, а не ты, держит все нити в своих руках.
Он неожиданно резко и нервно посмотрел на меня. Я думала – снова ударит. Но он пробормотал:
– Ты тоже это увидела? Ты поняла? Ты умница! – Снейк неожиданно страстно поцеловал меня в губы, нагло засунув свой язык ко мне в рот.
Было до рвоты противно. Но я, как могла, подыграла:
– Трудно управлять всем этим?
– Этим? Что ты понимаешь? Это только ступенька к нашей с отцом империи. Пойдём.
И он повёл меня по помещениям своего бункера. Мы побывали в лаборатории, где девушки развешивали героин. Затем последовательно: в двух пыточных камерах и в трёх подвалах для заключённых. Слава богу, в этот день казематы пустовали. Правда, в одной камере лежала группка полуистлевших трупов. Были мы и в помещении, где растворяли в кислоте тела. Именно сюда Снейк приказал отвести «грязного» кладовщика «помыться». Его как раз притащили. Кладовщик был избит до полусмерти и только стонал, не отрывая взгляд от пола.
– Хочешь посмотреть, как он будет растворяться? – продолжал испытывать моё терпение Снейк.
Пришлось изобразить из себя маньячку: