— Лиза, с Артуром нужно быть осторожней. Он, как и его отец, может заставить тебя испытать к нему желание, — предупредила я, надевая одежду. — Хотя мне, кажется, он это делать не станет. Как я поняла, ему нравиться добиваться девушек своими собственными силами.
— А понятно, значит он у нас из категории "спортсменов", — с мрачной усмешкой произнесла Лиза. — Ничего. И таких обламывали!
— Спортсменов? — переспросила я.
— Это парни, у которых к девушкам только спортивный интерес: добиться, уломать и пойти искать новые "рекорды". И чаще всего они это делают, чтоб польстить своему самолюбию. Типа я такой крутой! И если учесть, что у Артура есть эта способность, то понятно, что он соблазняет девушек без неё, чтоб доказать себя какой он крутой мэн!
Точнее, как я поняла, из-за скуки, но об этом я говорить не стала. Слишком это было подло и низко, так что пусть лучше она считает по-другому, хотя об одном все же стоило уточнить:
— Могу уверено сказать: из-за крови бога у него постоянна жажда. В нашей семье она тоже есть, но это жажда приключений и желания творить, а из-за того, что Аскольд бог разврата, то Артуру постоянно хочется девушек. Так что если ты не поддашься, ему придется переключиться на кого-нибудь другого.
— Я решила: буду ждать свою любовь с первого взгляда! А все остальные пошли на три веселых буковки! — с азартом воскликнула Лиза и направилась из раздевалки, на ходу напивая:
— Не говори со мной о любви
Не меняй серебро на медь.
Я ведь знаю, ты любишь только себя,
А меня лишь хочешь иметь!
Меня лишь хочешь иметь!
Твое тело прекрасно, как храм протеина,
Девчонки кончают во сне!
Мне не претит такая картина,
Но это лишь нужно мне?
Это ли нужно мне?
Событие четырнадцатое,
в котором Лиза решает остаться в нашем мире, а её отец меня подстреливает.
Я трусила. Ноги и руки тряслись, но словно упертый баран, я шла вперед. По холодным, темным коридора, освещающимся тусклыми лампами, через дверцы решетки, за которыми находились преступники. Они кричали, но я не слышала их, они тянули ко мне руки, но я, ни разу не отпрянула. И моё спокойствие было не из-за идущего сзади дяди и ещё двух стражников, а потом что сейчас я испытывала глубокое безразличие ко всему, кроме одного заключенного.
Мы спустились на самый нижний этаж: тут располагались кабинеты для допросов. И в одной из них находился он.
Меня явно не ожидали, так как стоило мне войти в комнату, как он попытался вскочить, что было проблематично, из-за того что его приковали к железному стулу, чьи ножки намертво были вбиты в каменный пол.