— А говорила, не знаешь, что делать дальше! — с усмешкой поддела её я. — Думаю можно. В Адвентурии они тоже есть, хотя явно устроенные по-другому. Как тебе, кстати, мир. Годен для жизни? Если хочешь, можешь там пожить несколько месяцев, и если не приживешься, переселишься в другой.
— Договорились, — ответила Лиза с улыбкой. — И если там уже есть фотографии, то мои никого не удивлять. Так что и внимание я к себе привлекать не буду. Только нужно будет потом разобраться в их фотоаппаратах и если что перейти на местные, так как для моих нужна будет электричество и розетка, а тут это ещё явно не придумали.
— Электричество тут и впрямь нет, — согласилась я. — В Адвентурии, да и во многих других мирах, используют энергию солнца, ветра или магических кристаллов.
— Значит, пока не научусь, накуплю аккумуляторов! — воскликнула Лиза.
В Лизеном мире была ночь. Нужный автобус пришлось дожидаться три часа, а потом ещё около двенадцати часов ехать до нужного города. Хоть выспаться удалось, но тело ужасно ломила от сидящего неудобного положения. В результате попали мы в квартиру девушки ближе к вечеру. В ней было три комнаты: спальня, кухня и ванная. Обстановка была в милых бежевых тонах, а стены заклеенные фотографиями: черно-белыми, цветными, и совсем уж удивительными: черно-белыми, но некоторые части были в цвете. Так же меня заинтересовала техника, но сил разузнавать о ней у меня сейчас не было.
— О, кровать! — простонала Лиза, падая на озвученную мебель.
Я вторила за ней, чувствую, что меня слегка подташнивает, от тех пирожков под названием "беляши", которыми меня угостила девушка, купив их у старушки на одной из остановок.
— Предлагаю поужинать и собираться в путь-дорогу.
— Поддерживаю.
Девушка сварила пельменей, которые мы с аппетитом съели с уксусом и майонезом. Точнее, съела с аппетитом Лиза, а вот я с недовольством.
— Как ты можешь, есть эту белую гадость? — спросила я, ковыряясь в тарелке вилкой. — Он же забивает весь вкус, да и сладковатый.
— А ещё ужасно жирный, и от него толстеют! — несмотря на не слишком лестную характеристику, произнесла она её с восхищением. — Но я его обожаю и ничего не могу с собой поделать. И ем по чуть-чуть и редко, но раз теперь мне за фигурой смотреть не нужно будет, то побалую себя напоследок. — И она выдавила из тюбика все эту белую массу, отчего пельмени стали в ней плавать.
Теперь меня затошнило отнюдь не от "беляшей", и я протянула ей свою тарелку, протянув:
— Не обижайся, но я это есть не могу.
— Да ладно, — махнула она рукой. — Тебя можно понять, у тебя дома еда все натуральная и в таких "глушителях вкуса" не нуждается. Наш растворимый кофе ты тоже не оценишь, поэтому давай я тебе чаю сделаю. У меня ещё где-то овсяное печенько валялось. Сейчас организую.