Виноградная лоза, ты ни в чём не виновата! А виноват я, к переселению в этот мир не собравший достаточно информации. Но всего не предусмотришь.
– Господин Глей! Приближаемся к городу, – сообщил один из провожатых, оборвавший мои планово-хозяйственные раздумья и заслуживший погоняло «ваш кэп»: столица и так уже маячила впереди, окружённая чахлым кольцом посадов. – Нам сразу вернуться к хозяину?
– Я – ваш хозяин на ближайшие дни. Сопровождаете меня во дворец, я прошу аудиенции у короля. Вы ждёте. Можете щипать придворных баб-анток за ляжки, если не боитесь схлопотать по мордасам. Вечером сниму комнату в трактире. Жратва – за мой счёт. Один дук каждому в день.
Бодигарды переглянулись.
– Коль по прежнему месту жалованье сохранилось, готовы служить тебе месяц, господин глей! Или два.
Не знаю, что у них получилось с охотой на ляжки, я прождал долго и был принят величеством только вечером, когда основательно стемнело и пришло время вечерней молитвы Моуи. Когда перешагнул порог кабинета, монарх ещё пребывал в настроении молитвенного лицемерия.
– Рано темнеет у тебя, Карух, – начал я после полагающегося приветствия. – Окна от антов остались тёмные. Сейчас зима, небось, зажигаешь свечи уже часа в четыре?
– Слуги зажигают. К чему ты клонишь, непочтительный глей?
– Хочу предложить тебе немного прогресса и роскоши. Окно у тебя тёмное. Стёкла цветные и мутные. Оттого живёшь во тьме как ночная лесная птица. А я верну тебе солнце.
Протянул ему пластинку стекла.
Он взял, посмотрел через неё на канделябр. Подбежал секретарь. За ним – пара холуёв, из того состава, что были возле Каруха, когда я с ним торговался за налоги. Наверно, подобные типы крутятся у ног хозяина как собаки – в ожидании объедков с барского стола.
– Мой король! Хорошая работа! Такие стёкла продаются не менее чем за десять дуков, – восхитился секретарь.
– Действительно, – кивнул Карух. – Гош! Спасибо за подарок. Что ещё?
– Одна пластинка стекла – действительно в подарок, король. Но коль вы замените только одно стекло в витраже, получится лишь хуже. Начнёт гулять молва: Карух беден, раз вставил единственное прозрачное.
Он посмотрел на окно, подкрашивающее черноту январского вечера. Чтобы поменять все вставки, а там три десятка рядов в высоту и восемь в ширину, нужно…
– Пинх! Сколько стёкол в окне? – с таблицей умножения у монарха, видно, не сложились отношения.
– Двести сорок, король, – ответил я за секретаря. – Стало быть, все обойдутся вам, с учётом доставки и боя в пути, в две тысячи четыреста дуков. Или сто двадцать динов. Но поскольку заказ большой и в силу моего чрезвычайного уважения к твоему величеству, скажем так: сто серебряных динов меня устроят.