Внутри меня будто что-то ломается в этот момент. Слёзы быстро катятся по щекам, а сердце болит и ноет. Моя девочка, только живи. Борись! Не даром я назвала тебя Викторией – победой… А я в свою очередь сделаю всё возможное для того, чтобы помочь.
- Ну вот! Так и знала, что лучше молчать, - причитает медсестра. – Тихо, тихо, всё будет хорошо. Вам что-нибудь принести? Помочь дойти до уборной?
- Нет. Не нужно ничего. Только… где мой телефон?
Он оказывается на тумбе, стоящей у кровати. Я набираю номер мамы, сообщаю ей новость о рождении внучки. Она плачет, услышав, что со здоровьем малютки не всё хорошо, чем ещё больше заставляет меня паниковать и нервничать. Этот день… он не должен был быть таким. Я должна была радоваться и плакать, но только от счастья. Жаль, что всё получилось иначе. Моя девочка одна, нас разлучили. Я ничего не знаю о состоянии её здоровья, не могу прижать её к себе и покормить грудью.
Спустя короткое время я всё же делаю над собой усилие и поднимаюсь с постели, чтобы посетить уборную. Удивительно, что меня поместили в одиночную палату повышенной комфортности. Здесь чисто, светло, сделан свежий ремонт, а на стене висит плазма. Это обычный городской роддом, не частная клиника…
Взглянув на себя в зеркало, отшатываюсь. Лицо бледное, словно полотно, глаза покраснели и выглядят болезненными. Кое-как пригладив волосы и умыв лицо холодной водой, принимаю решение поискать врача самостоятельно, придерживаясь за стену, чтобы не упасть. Ждать и изводить себя дурными мыслями это не обо мне. Нужно действовать.
Как только я выхожу из уборной, дверь в палату распахивается. На пороге стоит доктор в белом халате и очках с чёрной оправой, а позади него… Я едва не падаю в обморок от неожиданности, потому что вижу Руслана.
Отца моей дочери. Нашей с ним дочери.
Как он здесь оказался? Неужели бросил работу и свою невесту в Америке, чтобы прилететь? Дыхание спирает, а пульс частит.
Я жалею о том, что не сказала ему о дочери чуточку раньше… Вдруг всё пошло бы по другому сценарию. Но, увы, прошлого уже не вернуть.
- Как себя чувствуете, Татьяна? – спрашивает бодрым тоном доктор.
- Со мной всё в порядке. Лучше скажите, как мой ребёнок?
Сабуров всё это время молчит. Стоит в дверном проёме и, опустив руки в карманы брюк, внимательно на меня смотрит. Лучи его поддержки ощущаются так, как если бы он меня обнимал. Слёзы наворачиваются на глаза, его красивый мужественный образ плывёт. Он здесь, приехал. Не знаю, что ждёт нас дальше, но от осознания того, что Руслан рядом, становится легче. И откуда-то берется уверенность, что с нашей дочерью точно все будет в порядке.