- В данном контексте не имеет, просто вы, майор, упомянули, что она была договороспособна.
- На уровне слухов, лично не знаком.
- Раньше с ней контактировал Солано, после его истории она ограничила сотрудничество.
- Солано, мерзкая тварь, - заявил он, вспомнив историю с побегом этого ублюдка за Барьер. Он также вспомнил, что два бывших армейских сержанта убили несколько его бойцов, которым был дан приказ взять их живыми. А их встретили автоматным огнем, а раненым перерезали горло.
Виктор Солано казался ему отличным полицейским, одним из немногих, с кем Гектор сотрудничал с удовольствием, так как тот неплохо знал службу и сохранял при этом гибкость мышления. Только вот гибкость эта привела его к мысли захватить заложников и, прикрываясь ими, пересечь Барьер. Тварь и предатель. Даже его мать, которую он оставил в Республике, не выдержала позора и покончила с собой.
Гектор не любил вспоминать ту историю: это был единственный эпизод в его карьере, когда его бойцы понесли потери. Ни до, ни после такого не случалось.
Внезапно он ощутил ,как вздрогнула земля под ногами, а по бетонному полу словно пробежалась волна, поднимающая пыль в тех местах, куда не успели наступить торговцы или его бойцы.
- Что за чертовщина?
- На крыше какая-то штука, майор, - ответил ближайший боец и застыл в позе «готовность к стрельбе в положении стоя».
Штука на крыше оказалась реактивным дроном внешних, который не фиксировался радарами Республики, так как опускался на землю с большой высоты, и туда же возвращался после взлета.
Он вышел из здания, чтобы получше рассмотреть это устройство. Только какие-то буквенно-цифровые обозначения, сам аппарат больше всего походил на ракету с толстым основанием. Корпус из пластика, производил впечатление чего-то дешевого и очень массового. Скорее всего, впечатление являлось верным.
Вертикальные взлет и посадка на высокой скорости позволяли аппарату избегать обнаружения радарами Республики, а в корпусе могло уместиться груза килограмм на сто, а, может, и больше.
Гектор отдал приказ расстрелять дрон, так как все попытки использовать встроенную в него электронику пресекались системами самоуничтожения. Внешние не желали, чтобы радиокомпоненты попадали в руки граждан Республики даже таким образом.
Дрон явно использовался для забора наркотика, сейчас через встроенные камеры оператор определит, что аппарату угрожает опасность и отдаст приказ о самоуничтожении. Если стрельбой вывести из строя топливную систем дрона, то есть вероятность, что аппарат окажется лишен связи с оператором, и тогда у них появится шанс захватить электронную начинку.