Алекс содрал трубку внутривенного питания и встал с гейм-кресла, не дожидаясь окончания массажа. Кресло недовольно пискнуло и отключилось.
Из зеркальной черноты экрана таращилось бледное изможденное отражение с клочковатой бороденкой, впалыми щеками и безумными глазами. Отражение пока не постигало всей глубины катастрофы.
Мыться, бриться, спать, - тупо подумал Алекс, но вместо ванной завернул к холодильнику. Достал пиво. Открыл. Поставил обратно. Достал водку. Открыл. Хлебнул из горла. Жидкий ледяной огонь на мгновение вышиб из головы все мысли. Это понравилось. Сунул бутылку под мышку, прихватил еще одну и вернулся к игровому комплексу.
Надо было как-то выходить из положения. Надо было пробежаться по приятелям и вытрясти из них хоть что-то. Надо было найти в реале Горохового шута и заставить его… Да хотя бы что-нибудь. Короче, заставить. Это же его, шута, приспособление поставило точку в славной карьере мастера Гремучего. Стало быть, должен.
В углу экрана замигал кружок интеркома.
- Внешний вызов, - с придыханием сообщил женский голос, позаимствованный с порно-хаба. – Контакт неизвестен.
- Отказ, - бросил Алекс, продолжая копаться в игровых архивах. Знакомые физиономии мелькали одна за другой, и каждую он забраковывал. Этот - жадный. Этот – нищий. Этот больно много о себе воображает. Этот - просто говно-человек. Нескольких он все-таки отложил для более пристального внимания.
Кружок снова замигал.
- Внешний вызов, - шепнула порно-звезда. – Шанхайский Народный Банк.
Их еще не хватало, - похолодел Алекс.
- Отказ, конечно.
Наконец, в самой глубокой ветке самого забытого кластера он-таки отыскал контакты Горохового шута, и уже хотел было открывать линию, но интерком его снова опередил.
- Внешний вызов. Некоммерческая организация «Деньги даром».
Сперва название поставило Алекса в небольшой ступор. Но он быстро сообразил, что деньги даром ему не светят.
- Отказ. Заблокировать все вызовы, кроме номеров из личного списка. Открыть линию по номеру…
- Внешний вызов. Мама.
Да что они все, с ума посходили? Мама звонила редко.
Алекс поскреб в затылке, вздохнул (опять будет учить жизни).
- Принять… Что, мама?
Но это была не мама.
Экран взорвался белым светом, огромные сиреневые глаза пригвоздили Алекса к креслу, а динамики издали такой рев, что заложило уши не только у Алекса, но, наверное, и во всем доме.
- Трубу чё не берешь, урод? Спрятаться думаешь, хреноворот ты блудомудовый?
- К-какую трубу?
- Пердячью! Дебил! Я что, просто так с разных номеров названиваю? – Мелисанда отстранилась. Льющийся из ее нежно-розового рта поток слов сильно контрастировал с кукольным личиком. – Какого хрена ты меня прибил, дрыносос в дыру засунутый?