– Сочувствую, – сказала Ронни.
– Как тебя зовут? – поинтересовалось зеркало.
Она послушно представилась. Эммануил зевнул. Они помолчали.
Не дожидаясь очередного витка беседы, Ронни осторожно, не отводя взгляда от застывшего лица зеркала, попятилась к двери и нащупала ручку. Лишь когда она снова выскочила в комнату, за спиной раздался резкий недовольный окрик.
– Что, познакомились?
Валери повернула голову к Ронни и привычно склонила ее набок. Та, не в силах сказать что-либо, устало кивнула.
– Скоро, думаю, будет звонить колокол, – сказала Валери.
Она оказалась права: через пару минут раздался первый звонкий удар. За ним – второй.
За то время, пока они добирались до уже переполненного холла, колокол прозвенел, как и говорил Уильям, ровно шесть раз. Недалеко от лестницы стояло несколько стендов, над которыми в воздухе парили яркие буквы.
– Пожалуй, я пойду к своему… – обратилась Ронни к соседке, но та уже скрылась в толпе – лишь ее косички взметнулись в воздух и тяжело рухнули обратно.
Махнув рукой, Ронни подошла к стенду с зеленой буквой «В». К ее удивлению, там практически никого не было, лишь рыжеволосая девушка увлеченно переписывала расписание на ладонь, а бритый наголо парень стоял рядом, ежился и сильнее заворачивался в просторный шерстяной свитер.
– Демонология, аудитория номер шесть. Преподаватель – Уильям Исаак Кроссман, – прочитала она первую строчку и едва не застонала: на первом занятии придется встретиться с Уильямом.
«Если я опоздаю, а я наверняка опоздаю, то он скорее всего меня убьет», – обреченно подумала Ронни, но в ту же секунду пожала плечами и взглянула на второй пункт.
– Душеведение. Свойство душ: введение в души, – озвучил написанное кто-то, незаметно вставший справа от нее. – Достаточно забавно звучит, не находишь?
– Да, в этом что-то есть, – рассеянно ответила Ронни.
– Если честно, я даже не думал, что мы попадем в один класс, – тихо засмеялся парень.
Ронни, повернув к нему голову, с радостью узнала Фреда. Он тоже уже успел переодеться в костюм и выглядел гораздо лучше, чем тогда, на распределении.
– Мне немного не по себе, – признался он, когда Ронни закончила изучать расписание. – Многие ведут себя так, словно ничего особенного не произошло, но ведь…
Он замолчал. Ронни понимающе кивнула: сказать в такой ситуации было нечего.
Они прошли шумящую толпу и поднялись по лестнице.
– И знаешь, я все чаще думаю о своих родителях, – сказал Фред. – И я понимаю…
Он растерянно запнулся.
– Что я начинаю забывать их внешность. Их голоса. Их имена. О своих знакомых я вообще ничего не помню. Как будто их и не было никогда.