Губы мимо воли разъезжаются в глупой улыбке «Дурочка». Вроде бы паршивое слово, а сердце ласкает.
– Индюк, ты ничтожество! Не так расположения женщины добиваются! – эх, не удержалась. Все же выкрикнула, когда хлыст в очередной раз над ухом засвистел.
– Не закапывай себя, – Дарки негодует.
Ладно, ладно, продолжаю изображать адскую боль. Но все же мой позор инквизитору с рук не сойдет. Не прощен. Виноват. Вину не загладил!
Сейчас мне и, правда, лучше прислушаться. Пока во всем до конца не разберусь, что он там с моей спиной мутит. Судя по рожам девиц им все нравится. Эх, многое бы отдала, чтобы стереть их довольные выражения с лиц. Хотя это еще не конец, это только начало, девочки, – злорадно усмехаюсь, изображаю кровожадную болезненную улыбку.
Крови на полу много. Но я не ощущаю, что с меня хоть капля вытекла. Что же он там намутил, Дарки премудрый.
– Тридцать, – заключает громко.
Обессиленно повисаю на веревках. Надеюсь, очень правдоподобно.
– Не мало ли… я подумывал добавить, за ее неуважительные высказывания, – индюк надменно кудахчет.
А тебе бы не добавить, гнида драконья?! Вдох. Выдох. Молчать.
– Как бы не сгубить ее, много крови потеряла. Обессилена. Мирские слабые, тем более, после перехода, – безразлично отвечает Дарки.
– Не знаю… возможно… ты и прав… откладывать первую ночь надолго я не намерен. Если не поймет, повторим. И тогда я буду более строг, – так, главное, чтобы меня сейчас не вырвало от его самомнения.
Не-е-ет, лучше добавьте мне плетей, и по-настоящему. Только не ночь с индюком. Большей дряни я и представить себе не могу.
– Пусть Эвджения ее осмотрит. И мазью исцеляющей намажет, – счас расплачусь от индюшиной доброты.
– Нет надобности. Я к лекарю ее отнесу, – развязывает меня, грубо перекидывает через плечо. – Он не станет обезболивать, чтобы мучения дольше продлить.
– Хм, пусть Эвджения, все же заглянет к Софии, – изрекает самодовольное величество. – Заодно отвар ей даст, чтобы быстрее в себя разум пришел и своего короля приняла.
Я продолжаю и дальше изображать обморок. И впервые мне ничего не хочется говорить. Лишь бы поскорее меня Дарки унес. И куда он меня несет? Любопытненько…
Он меня приносит в ветхий деревянный домик, в который ранее заходил. Всю дорогу я честно молчала, даже не пыталась открыть глаза. Мало ли кто увидит. А от любопытства прям распирает.
Как только, инквизитор аккуратно уложил меня на что–то колючее, тут же открыла глаза. Соломенная кровать.
Тут же сажусь, пытаюсь заглянуть себе за спину. Там кровь. Трогаю. Ран не чувствую.
– Что это было? – инквизитор стоит, облокотившись о деревянный стол. Сложил руки на груди и сверлит меня огненным взглядом.