And I wonder if you know
How it fell to let you go
На нас смотрел весь бар.
Stay, stay, stay, stay with me
– Ты великолепно танцуешь, – он поклонился.
– Спасибо, – мы вернулись к нашему столику.
– Расскажи, почему вы не вместе? – Задал он следующий вопрос.
– А почему мы должны?
– Я всегда представлял любовь именно так, как ты рассказываешь.
– Я рассказываю, – выдохнула я. – Это всего лишь мои рассказы. Ты же понимаешь, что я могу сказать тебе что угодно. У любой медали есть две стороны. И, к сожалению, в наших жизнях не все зависит от нас самих, как бы нам это не внушали. Особенно любовь. Любить должны оба.
– Ты думаешь, что он не испытывает тех же чувств?
– Прошло много времени, я уже об этом не думаю. Потому что если начну – остановиться уже не могу. – Очередной глоток. – Но мне этого не хватает. Я больше всего хотела бы услышать от него, что…
– Что он любит тебя? – Перебил меня Эрик.
– Не угадал. Что он меня не любит и давно живет дальше, без воспоминаний и сожалений. Что его не посещают мысли, как мы могли бы быть вдвоем против этого мира. Услышать, что никаких чувств не осталось, а я, как маленькая дурочка, просто продолжаю жить в своем выдуманном мире и верю в сказки.
– Ты хочешь сделать себе еще больней?
– Я привыкла к боли. Но я хочу остановиться и отпустить. Ты же понимаешь, что лучше и не придумаешь? Только представь, что человек, с которым ты хочешь быть, говорит тебе, что ненавидит тебя. А после удаляет тебя из всех социальных сетей, блокирует даже твой сотовый номер, хотя итак тебе никогда не позвонит. Ты больше не видишь его фото, его больше нет в твоей жизни.
– Даже представив такое, мне становится не по себе. Ты, – он поднял бокал и указал на меня, – чертов мазохист.
– Быть может ты прав.
– А что, если он скажет иначе?
– Он уже говорил.
– И?
– Всё. – Эрик подумал, что я хочу закончить наш разговор. Он напрягся. – Он сказал, что любит меня, – продолжила я, – и после мы не виделись ещё три года. Три чертовых года, – закричала я. – Любовь иногда причиняет боль похлеще, чем удар ножом, не находишь?
– Ты плакала. – Он снова не спрашивал, а утверждал. Только в этот раз он не попал в точку.
– Нет. Я употребляла, я пила, я причиняла себя физическую боль. Но я никогда не плакала. – Мне захотелось выкурить сигарету, но я быстро одернула себя от этой мысли. – Знаешь, я бы хотела списать все свои грехи на него, но это будет нечестно. Я сама опустила себя на самое дно, просто потому что захотела этого. Здесь нет ничьей вины, кроме, как моей.
– А что, если все-таки он придет, возьмет тебя за руку и уведет за собой, как ты этого и хотела?