Так раздражает быть неудобным, почему нельзя превратиться в таракана и учиться так? Вадим все равно больше не позволил бы себе открыть рот до конца занятий. Очень надо создавать еще больше шума, он итак прекрасно с этим справился. Если бы можно было общаться беззвучно – он вырвал бы себе голосовые связки, подарив их кому-нибудь, вроде парня, вошедшего перед ним. Таким как он явно нужно два набора, чтобы больше людей могли слышать их веселые истории. А Вадим справится и без них, есть в конце концов руки, можно освоить язык жестов, можно писать на бумаге, а можно и просто кивать, когда тебя о чем-то спрашивают. Вряд ли ему пришлось бы так уж много разговаривать, если даже сейчас с нормальными связками он уверенно идет к тому, чтобы начать общаться только кивками.
***
Первая пара уже подходила к концу, близился перерыв, а Вадим до сих пор думал о том, что можно сказать преподавателю, как извиниться за опоздание? Что он вообще думает про Вадима? Наверное, считает невоспитанным и сравнивает с другими студентами?
Вадим взглянул на листок блочной тетради, на котором собирался писать лекцию. Наверное, какой-нибудь поэт бы назвал его девственно чистым, если бы не закрученные в тонкие трубочки, мятые уголки листа. Хорошо, что Вадим не взял с собой обычную тетрадь, пришлось бы вырвать этот измученный листок, вырвать соседствующий с ним, возможно, отковырять скрепки, чтобы убрать все «безболезненно», ведь не может же он после оставить «пожеваную» тетрадь, будто так и надо?
Преподаватель продолжал что-то рассказывать, не обращая никакого внимания, записывает кто-то его слова или нет, но Вадим не мог убедить себя в том, что справится и без этого конспекта, что ему не нужны все лекции, чтобы сдать предмет. Вообще ничего не нужно, чтобы его сдать, но объяснить это самому себе, успокоить колотящееся о грудную клетку сердце, у него не выходило.
Вытирая вспотевшие ладони о штаны, Вадим собирался с силами, чтобы попросить одногруппницу дать ему конспекты после занятия. При мысли, что он дотронется до девушки потными, мокрыми руками, Вадиму становилось душно, горели уши и болела голова. Отвратительный день.
– Ты можешь потом дать мне переписать на перерыве? – заикаясь спросил Вадим.
– Да, без проблем, принесешь завтра? – легко отозвалась девушка.
Вадим кивнул, снова не сумев напрячь голосовые связки и выдавить из себя нормальный ответ. Только шепот, который девушка, вероятно, вообще не услышала. Удовлетворившись, она просто отвернулась и забыла про Вадима, ей и не нужен был его ответ, кивка было вполне достаточно, и Вадим вновь задумался о пожертвовании своих голосовых связок какому-нибудь разговорчивому знакомому, ведь похоже окружающие и впрямь понимали его без слов.