*ГОНГ*
Конец раунда позволил восстановиться и оценить итоги первого раунда. Он не выдохся, но наполовину ослеп. Держится за бровь, пытаясь остановить кровотечение. Настало время показать всё, на что я способен… Этот кусок мяса, он ведь даже в подмётки не годится штурмовому, тяжело вооружённому шайтрану. Максимум на уровне их регулярной армии.
*Гонг*
Второй раунд проходил в страшном напряжении, одна ошибка, и он меня отправит отдыхать. Я выбрал жертвой его правую руку, рядом с рассечённой бровью. Быстрые рывки, уклонения, пара ударов, и назад. Повторить. Снова и снова. Один особо удачный удар прошёл по печени, заставив его на десяток секунд прекратить попытки достать меня и впечатать рукой или ногой в стенку арены.
Дважды мне прилетало, но удары были больше наотмашь, и я успевал нивелировать урон, хоть и отлетал через пол арены. К концу раунда его правая рука оставалась лишь в одном положении, не пытаясь меня достать. Очередной удар вызвал оскал и болезненное выражение лица. Это оказалось для меня сигналом. Проработка корпуса помогла лишить противника ровного дыхания.
— Кхе… — сильный удар ногой отправил меня в столб, в который я прилетел крайне неудачно, стукнувшись затылком. Посыпались звёзды из глаз, и закружилась арена. Противник взял разбег и побежал на меня. Нырнул в сторону слепой зоны, но оказался предсказуем, и мне вновь прилетело ногой, болезненным ударом по рукам он впечатал меня в стенку.
*ГОНГ*
Где сполз, там и сел. А затем поднялся, восстанавливая дыхание и потирая ушибленный затылок. Чёрт возьми. Дело плохо
Перерыв прошёл предательски быстро. Надолго меня с такими швырками не хватит, а там уж и прижать разок в борьбе можно, пока не посинею. Пару раз по кумполу стукнуть мне хватит и после этого всё — можно снова отправляться в родную больничку. А ведь только синяки сошли…
Моя цель снова лежала в слепой зоне. Разбег, резкий прыжок в сторону, толчок, полёт к голове и вялой рук противника, её прикрывающей. Крушитель начал разворот в мою сторону и выстрелил здоровой рукой навстречу, хватая на полёте за шею. Больно.
Меня опрокинули на бетон, жёстко обрушивая на землю. Всё, что я смог сделать, это стукнуть выпрямившейся ногой этот шкаф по голове. Бесполезно. Зато в критической ситуации в голову пришла светлая мысль. Ноги обвили руку и упёрлись в шею. Меня подняла эта махина и вновь обрушила на асфальт. Но я мёртвой хваткой вцепился и начал выгибаться, разжимая спинной и всеми мышцами тела его руку до состояния противоположного природному.
Болевой приём сработал, и к четвёртому подряд падению на асфальт что-то случилось, щёлкнуло, и громила заорал не своим голосом.