– Ладно, жди, завтра перед работой забегу на часок.
…Вечером мне еще предстояло забрать Карину из детсада. Шолпан после обеда уйдет на работу во вторую смену.
Чуть позже, как и обещала, появилась Людмила, которая, как в былые времена, теперь меня ничем не удивила. Я приблизительно представляла себе, свою ровесницу, давно «забившую» на себя. Некогда с привлекательной фигуркой и внешностью, сейчас она представляла собой некую противоположность, с годами набрав солидную массу, одеваясь обыденно, и не думая о каком-либо макияже. Что осталось от былой привлекательности Людмилы!? Разъевшаяся и неухоженная физиономия, лохматая голова, грубый и не здоровый жаргон, обида на всех и на все. А она не унимаясь, от присущего ворчания, продолжала: «Вот, тебе хорошо, живешь там, в России, как сыр в масле, книжки пишешь, а мы тут про-па-даем! Блин, так пить хочу, что-то сегодня жарковато, у тебя есть пиво?!». Из другой комнаты к нам заглянула Шолпан, вступая, не совсем желательно в нашу мимолетную беседу. Я еще накануне тогда подумала заранее и предупредила сестру о нецелесообразности особого внимания в виду предстоящей встречи: «Знаешь, дорогая, это не жадность с моей стороны, я и так, более чем достаточно, уделяю всем знак внимания, в отличие от всех. Но это другой случай! Мы уже давно с Людмилой разные люди, нас ничто не связывает, не люблю халявщиков, терпеть не могу долгов и должников! Не вздумай ублажать ее прихоти, захочет выпить, пожалуйста, магазин рядом! С моей стороны обещанная книга, и, до-сви-да-ния!».
…Но не тут-то было. Шолпан выбежала из кухни, прихватив с собой пару бутылок пива, из запасов, предназначенных вечерним гостям, а также мы хотели перед дорогой посидеть с ней вместе.
– Да, вот, есть у нас тут, давай немного, и мне тоже на работу, сейчас по бутылочке, и пойдем!
– А закуска-то есть? – не унималась, не вполне довольная Людмила.
Шолпан вновь сгоняла на кухню, прихватив на этот раз палку колбасы, предназначенную, так же на вечер, от которой, через минут десять, почти ничего не осталось. Мне, конечно, была неприятна эта сцена, и это не жадность. Это равносильно тому, что встретил случайно давнюю знакомую, пообещал кое-что и не более, а после, человек приходит, и в нагрузку, его еще оказывается надо ублажить. Вот такая философия у некоторых Серебрянских обывателей. Шла сюда, зная зачем, но, как была нахалкой, так ей и осталась. Оказывается, ее надо выслушать на досуге, часа три-четыре, а работой, на которую она так спешила, совсем и не пахнет. Потом подарками одарить, напоить, накормить, добрыми словами осыпать, и при этом, остаться великой негодяйкой в ее глазах.