Они стояли на перроне.
– Ты очень хорошо сделал, что дал мне денег.
– Ты мне столько денег давала.
– Нет, нет, ты очень вовремя, мне очень надо сейчас денег.
– Я тебе дам еще.
– Мне хватит. Почему ты сегодня не захотел со мной?
– Мне неприятно было так. За тебя неприятно.
– Правда? Ну, так уже легче.
Приехал поезд. Он поцеловал ее в щеку. Когда двери закрылись, она задернула руками несуществующие шторы и улыбнулась. Л. тоже улыбнулся, и обещающе покивал головой.
Он вышел из метро. Шел по улице. Зашел к знакомым. Присел в коридоре на корточки, прислонившись к стене.
– Ты, случаем, не укололся? – спросил хозяин.
– Да нет, а что?
– Глаза у тебя какие-то странные.
– Просто разрез такой.
– Не замечал раньше.
– Точно, точно.
Л. сидел на бетонном парапете, курил. Вокруг ходили люди в плавках, пили квас и ели шашлык. Перед ним расстилалось море, разрезаемое пирсами и лежало одно большое жирно-белое тело загорающих. Море, хотя и прозрачное, было какого-то нездорово-зеленого цвета. Л. даже не снял куртку, ему было жарко, глаза приходилось держать прищуренными от слепящей воды и солнца. Но он не уходил, а, наоборот, прикурил от окурка новую сигарету и выпускал дым то вверх, то себе под ноги, делал страшные глаза, скашивая их к носу и выпускал уголками губ сразу две струи, делал французкие затяжки. Он лег на парапет, закрыл глаза рукой, потом открыл и посмотрел на солнце долго, прямо, не отводя взгляда.
Маленький Л. держал в руке зеркальце и пустил зайчика в глаза женщине. Та зажмурилась.
– Ой, простите я не хотел, простите, пожалуйста, – сказал Л.
– Ну что ты, – сказала она, – знаешь, я ужасно люблю глянуть иногда на солнце, я начинаю видеть такое удивительное сочетание красок. Страшно хаотичное, но при этом складывающееся в такой гармоничный узор. Но вообще-то это вредно, смотреть на солнце, только иногда можно себе позволить, слышишь?
Л. кивнул и поднял голову к солнцу. Оно ослепило его. Поплыли круги совершенно неописуемых красок, вспыхивая иногда бриллиантовыми точками.
Шум моря пропал и Л. старался всеми чувствами уловить многоцветный обморок, но тут же пришел в себя и поднялся с парапета. Море и пляж тоже стали вспыхивать точечками. Он отдаленно услышал, как сквозь его глухоту прорывается радио, объявляя, что пропал ребенок.
Л. вышел из здания Пулковского аэропорта. Было темно и шел дождь. Л., помахивая небольшой в виде баула сумкой, сел в автобус. У него сильно выгорели волосы и загорело лицо.
Скоро он сидел на кухне и пил чай с какими-то девушками.
– Ты откуда приехал? из Москвы?
– Нет, – сказал он.