После всех моих испытаний охотничьего везения я окончательно осел в родном Мариуполе и занялся бизнесом, забросив этот промысел. Меня не привлекала охота в степной зоне Донбасса на перепёлок и прочую мелочёвку, которых и охотничьим трофеем не назовёшь.
В лихие девяностые понятие «сезон охоты» особого значения не имело. Тем более, для той публики, в обществе которой осенью 1993 года мне опять довелось взять в руки охотничье ружьё, безнадёжно пылившееся немногим более 13 лет.
От начинающего толстеть и лысеть моего окружения, которое считало меня бывалым охотником, поступило предложение принять участие в коллективной охоте на кабана, завалить которого планировалось в Великоанадольском лесничестве, расположенном почти в сотне километров от Мариуполя.
Команда охотников собралась серьёзная. Возглавлял экспедицию заместитель прокурора города, имевший тяги в лесничестве, а замыкал колонну начальник таможенного поста «Новоазовский», который был одним из представителей клоаки таможенного беспредела девяностых.
Среди этой команды был мой старый приятель Александр Маркевич, имевший джип немногим меньше танка. На трёх иномарках1 губители фауны прибыли в лесничество на закате дня. Местный егерь указал место, где кто-то видел кабана, и, возможно, что мы тоже сможем на него взглянуть. Желающих посмотреть на животное, а также показать себя и свои охотничьи доспехи на трёх иномарках прибыло 15 владельцев ружей различной стоимости и назначения. Я прихватил охотничий карабин «Сайга» с нарезным каналом ствола и оптическим прицелом, который был продуктом модной конверсии?– имел ствол от ручного пулемёта Калашникова, рассчитанный для стрельбы боевыми патронами 7,62 мм. У других владельцев животов и животиков тоже было на что посмотреть?– тут и бельгийские ружья, и «Sauer» три кольца, но об этом позже.
Прибыв к месту возможной встречи с представителями элиты охотничьих трофеев, мы развели костёр и накрыли поляну. Трапеза Ивана Грозного в известном фильме была скромнее. Одной только чёрной икрыбыло достаточно для съёмок не одного фильма. Маркевич привёз мангал и ведро маринованной свинины. А вот с напитками нас постигло горе. Таможенник поставил упаковку супермодного импортного баночного пива, все остальные, как сговорились, выставили по бутылке голландского спирта «Royal», недавно заполнившего пустующие полки украинских магазинов. Несмотря на то, что спирт был расфасован в литровые бутылки, он пользовался спросом у жаждущих. Народ спирт именовал «Рояль» и постоянно ударял по клавишам. За нашим круглым столом, в виде брезента покрывшего поляну леса, уселись 15 владельцев дорогих охотничьих ружей и прибамбасов2, которые также лежали рядом с хозяевами. Меня ни спирт, которого я до тошноты напился в Арктике, ни пастеризованное пиво, упакованное в симпатичные жестяные банки, не привлекали.