Акстафой пожал плечами, недоумевая от всей этой истории.
– Да… да, сложный, наверно, был человек.
– Пожалуй, – согласился Варфоломей, – но каков был мотив? Вряд ли отец заботился о том, чтобы не закончилась вода на планете нашей, например, или электростанции вдруг перестанут вырабатывать электроэнергию… тогда к чему? К чему все это? Может, он был скрягой и экономил каждую копейку? Но ведь мы никогда особенно не бедствовали, тогда к чему? Просто мой отец был такой человек – и он никого другого не принуждал заниматься тем, чем сам занимается, потому что знал, никому это не по силам – другой бы, вот даже и я, свихнулся, с ума бы сошел через несколько месяцев, а он – нет. Просто он был такой и по-другому не умел. Он действовал так, потому что это было в нем, подходило, так сказать, вплотную к его натуре, ему единственному понятной натуре!
Варфоломей клокочуще, неровно, жгуче дышал после пылкого и яркого от воспоминаний монолога, а Акстафой спросил:
– А к чему, собственно, вы мне рассказываете об отце?
– …а я к тому, друг мой ситный, что я не пойму, какой мотив был? Что именно убийцу Ефремова… к Ефремову-то привело?
– И что, по-вашему?
– Ну, жалоб на Ефремова к нам не поступало, а уж прийти к кому-то с ружьем – это, знаете, последний метод! Так что у меня, – Варфоломей раскинул руки, – у меня ответа нет…
– Нынче все бессмысленно, – с философским видом сказал Акстафой, – маньяков да убийц сумасшедших полным-полно.
– Ну, это, друг мой сердечный, пустословие праздное, от ленивого ума думы, а на деле смысл всегда присутствует.
– И какой здесь смысл?
– А я вот как раз подумал, что, может, убийца-то наш… не к Ефремову вовсе направлялся? А к кому-нибудь другому!
– Это к кому же?
Варфоломей подошел к Акстафою.
– Это мне? – спросил тот.
Ламасов вручил ему оба листа с информацией о телефонных звонках.
– Вам-вам… получите, распишитесь. Вы без очков читаете?
– Вполне, – кивнул Акстафой, – не жалуюсь на зрение.
– Это меня радует, тогда вам, Алексей, не составит труда увидеть, что – на левом листе, в частности, – отображена информация о входящих и исходящих звонках, сделанных с телефона Рябчикова, Б.Г., и с телефона вашего соседа Ефремова, Е.Е, – Ламасов, стоящий за плечом Акстафоя, угрожающе-нетерпеливо ткнул пальцем в лист бумаги, – вы видите?
– Вижу… а на что смотреть?
– Я, Алексей, на минуту-другую отлучусь, мне нужно кое-что в квартире Ефремова проверить, вы пока изучите, сравните.
– Как угодно, – незаинтересованно проронил Акстафой.
Варфоломей вышел на лестничную площадку, взломал пломбу и открыл дверь в квартиру Ефремова, подошел, как и убийца, к старому телефонному аппарату с дисковым циферблатом, вдел палец в отверстие и раскрутил, и повторил эту процедуру несколько раз, в промежутках вслушиваясь в тарахтение, а уже спустя секунду – через распахнутые двери квартир, – жутко, сильно, с дребезгом отдаваясь противным металлическим эхом в холодном бетонно-каменном подъезде, зазвонил новый, современный, с прорезиненными кнопками телефон Акстафоя-Рябчикова.