Карлтон распахнул глаза и уставился на вернувшегося в комнату Даниэля. Его глаза расширились от вида красной анальной пробки в руках электуса. Он вспомнил эту пробку и то, какое удовольствие она ему доставила.
Он знал, что его трахнут, когда Даниэль забрался на кровать между его разведённых ног и вставил пробку ему в задницу. Карлтон никак не мог остановить Даниэля. Он даже не мог скрыть того, как дёрнулся его член, когда анальная пробка медленно проникала в его задницу.
Его ноги были широко раздвинуты и привязаны к прикроватным столбикам. Он даже не мог их сомкнуть. Руки также были привязаны к столбикам.
Он чувствовал себя выставленным на всеобщее обозрение.
— Я тебя за это убью, — прорычал Карлтон, когда Даниэль вставил в него пробку и прокрутил, от чего его член налился и поднялся. Альфа не мог скрыть отклик на действия электуса. Он был в таком замешательстве, что слёзы выступили на глазах.
— Можешь попробовать.
Карлтон стиснул зубы, когда Даниэль обхватил его член и провёл ладонью по всей длине. Когда вокруг члена и яичек сомкнулась холодная кожа, Карлтон хотел закричать.
Даниэль делал всё возможное, чтобы удержать альфу на грани оргазма, и Карлтон это знал. Он был так близок, что мог чувствовать вкус. И знал, что пока не даст Даниэлю желаемое, в оргазме ему будет отказано.
— Ненавижу тебя.
— Знаю.
Карлтона заинтересовала печаль в голосе Даниэля и он поднял на мужчину взгляд. Под глазами электуса залегли тени, уголки губ кривились, будто он хотел нахмуриться, но сдерживался.
Он выглядел усталым, не как мужчина, который только что соединился со своим анамхарой. Из того, что Карлтон слышал о вампирах, он знал, что от выпитой крови на коже Даниэля должен был выступить румянец, а не этот серый оттенок.
Во время соединения Даниэль от него кормился, Карлтон это знал. Он по-прежнему ощущал небольшую боль на бедре и на горле, в тех местах, в которые проникали клыки Даниэля.
Карлтона до усрачки напугало то, что он нуждался снова в проникновении клыков Эверсона. Он никому не раскроет, что жаждал ощущений от вампирского укуса. Такое унижение его уничтожит.
Всё, что знал Карлтон — это как быть альфой. Его воспитывали альфой и он уже десять лет стоял во главе стаи. Он не знал как быть кем-то ещё.
Вот почему он так упорно боролся за то, чтобы Роуэн остался в стае. Да, парень был хорошеньким, Карлтон же не слепой, но альфе требовалась его уникальная генетика. Если бы он смог найти пару Роуэну в стае, его кровная линия значительно бы усилила их.
А ведь альфам требовалась сила.
Вот почему Карлтона так сильно сводило с ума ощущение анальной пробки в заднице, кольца вокруг члена и яиц, и удерживающих на постели цепей.