— Нет.
Однако Стержень-корень сказал это слишком быстро, и обе его руки остались неподвижными — единственный раз, когда Яз видела, как он говорил без их участия.
— Я тебе не верю, — сказала Яз.
Стержень-корень широко раскрыл оба глаза от удивления:
— На каком основании? Ты девушка, воспитанная кочевниками на льду. Я — эксперт. Ученый с тысячелетним опытом. Я тот, кто...
— Ты не умеешь врать.
Это, по крайней мере, заставило Стержень-корня замолчать.
— Ладно! — наконец рявкнул он. — Возможно, в твоей идее передачи данных есть смысл, но это чрезвычайно опасно и чрезвычайно трудно осуществить и требует двух кванталов замечательных способностей, сердце-камня значительного размера и может привести сюда только удаленную сторону. Кроме того, это не позволит пройти пассажирам, а я наблюдал за этой молодой леди достаточно долго и знаю, что она не собирается оставлять своих друзей там умирать.
— Они уже выглядят мертвыми, — заметила Куина. — В любом случае они все умрут до наступления ночи.
— Что... что ты делаешь? — Стержень-корень подошел к тому месту, где Яз опустилась на колени рядом с кольцом, и приложила руки к символам, выгравированным по бокам. — Когда я сказал «опасно», я имел в виду не только для тебя...
Яз взглянул на остальных троих и велела им отойти от нее подальше. Турин, наоборот, подошел и встал рядом с ней, одной рукой нащупав ее плечо.
— Я имел в виду опасность для города. И я имел в виду не только этот или ледяной снаружи. Я имел в виду тот, что подо льдом. Так что, если твои друзья не смогут быстро выйти за пределы радиуса взрыва, я советую тебе остановиться.
Лицо Турина посуровело, когда он отвернулся от ворот и посмотрел на Стержень-корня:
— Если бы ты когда-нибудь подходил к краю смерти на льду, ты бы тоже не смог оставить там кого-то.
Чувство вины Яз за долгий поход к морю вспыхнуло при этом, и она решила быть достойной неуместной веры Турина. Именно Эррис спас Турина, Куину и Майю. Тогда Яз погрузилась в себя и пошла дальше, бросив их. Но эту девушку, эту девочку, она не бросит.
Она принесла свою пылающую звезду и села в центре врат, разбудив все сигилы периметра. Образ обрел новую реальность. От него веяло холодом; она слышала эхо ветра. Предельно сосредоточившись, Яз мысленно потянулась к вратам и расфокусировала взгляд, чтобы увидеть нить-пейзаж. Врата были ядром нитей, они напрямую связывали нити, находившиеся в отдаленном месте, с теми, что текли из Яз, ее друзей и черного города внутри купола. Кроме того, сложность была умопомрачительной. Врата сплетали нити так, как Яз не могла себе представить раньше и не могла понять сейчас, даже имея перед собой пример. Однако использовать что-то и понимать, как это работает, — две разные вещи.