— Я предлагал тебе всё, а ты предпочла спокойной работе смутьянство и коварство, — медленно качнув тазом, потираюсь пульсирующей эрекцией.
Блядь! Всего одно легкое движение бедрами вперед, и я сдавленно шиплю, едва сдерживая стон. Если я в ближайшие сутки не потрахаюсь, у меня член разорвет в ромашку.
— Я же грязь под твоими ногами! Ты не оставил мне выбора своими оскорблениями, грязный херр! — искренне негодует Тая, впиваясь взглядом в мои полуприкрытые глаза.
— Ты сама про… икала свой шанс, Тая! Ты ошиблась в выборе. Стефи как всегда поднимет ил со дна, воду взбаламутит и свалит в закат, оставив меня разгребать.
— У тебя тоже был выбор! Например, принять предложение Стефи и потерпеть меня пару месяцев!
Не было у меня такого выбора! В играх Стефи любой маневр противника просчитан и она никогда не проигрывает, а я никогда не сдаюсь.
Тая часто дышит, отчего ткань на ее груди натягивается, по моему позвоночнику лупасят огненные вихри.
Блядь! Как можно так ненавидеть её и так хотеть одновременно? Башню рвет от нее, не отпуская ни на секунду. Что она со мной сделала, стерва? Хочется задрать ее юбку и настучать по заднице.
Закрываю глаза, пытаясь подавить острое желание завалить ее на стол. Ни хрена не отпускает! Облако исходящего от меня тестостерона искрит вокруг, и вот-вот полыхнет пожар, подбадриваемый тяжелым горячим дыханием.
Глядя в глаза, потемневшие до цвета горького шоколада, кладу ладонь на бедро Таи и задираю ее юбку, нащупывая кружевной афродизиак.
Затуманенный взгляд опускается на мои губы, я не могу оторвать свой от соблазнительных губ Таи. В этот момент мы оба выглядим как голодные коты у витрины с мясом. Глаза призывно горят, гипнотизируя друг друга сделать первый шаг.
Внезапно раздавшийся грохот в моем кабинете заставил нас застыть в этой интимной позе с одинаково растерянными взглядами, полными разочарования, что нас прервали.
Судя по шуму, у меня по расписанию переговоры со стадом буйволов.
— Алекс! — грохочет голос папы в приемной, и я нехотя выпускаю из рук Таю, выглядывая из кофе-пойнт.
Батя стоит в дверях моего кабинета, с головы до карманов пиджака покрытый красной инкассаторской краской, и трет глаза кулаками.
— Твою мать! — шиплю я, зажмуривая глаза. Этот буйвол способен заменить всë агрессивное поголовье планеты.
В голове всплывают обрывки трёпа Глеба утром: «Инкассаторский порошок», «Красный подойдет?» «Она не сможет соскочить».
Он решил, что я Холодову хочу подставить или взбесить и сунул в кейс краску! Филиал ада какой-то, а не офис, с тех пор как тут крутится эта девочка-демон!