К тому времени у меня тоже появились кое-какие мысли относительно мер защиты, которые я должен был предпринять. Я подготовил третье письмо – что-то среднее между официальными письмами, отправленными ранее – и адресовал его тому самому «большому директору», именем которого меня пугали. Он, кстати, являлся непосредственным руководителем моей руководительницы, а сам подчинялся генеральному директору, которому я отправлял свои послания самым романтичным из всех способов – по регулярной почте РФ.
Я ограничился отправкой одного электронного письма «большому директору» (я буду и впредь так его называть); для экономии времени не стал распечатывать текст и еще раз посещать почтовое отделение. Во вложении я приложил свои ранние письма его начальству, копии должностных инструкций и акта о моем отказе подписывать сфабрикованный документ. Мой расчет был весьма прост. Я уже поставил на уши всю компанию. Тихие отголоски грома, доносящиеся до серьезных начальников, свидетельствовали об активных боевых действиях, ведущихся на более низком уровне – между мною и моей руководительницей. Так как гром не затихал, начальство должно было рано или поздно сделать вывод о неспособности руководительницы добиться благополучного для компании исхода этого противостояния.
Я и раньше не стеснялся отправлять в разные инстанции официально оформленные письма – и я сомневаюсь, что кто-либо из сотрудников этой компании когда-нибудь отправлял подобные письма – с сообщениями о давлении, которому подвергался и которое при желании юристы могли трактовать двояко. Теперь же я заявлял о конкретных нарушениях, конкретных случаях осуществления незаконных действий представителями работодателя. И если руководительница, отказываясь снять со своих глаз шоры, не видела в этом ничего тревожного, то мыслящие начальники не могли не опасаться возможных последствий этого затянувшегося конфликта и должны были в кратчайшие сроки разделаться с ним. Адресуя свое последнее письмо промежуточному руководителю, занимающему место между моей руководительницей и генеральным директором, я рассчитывал, что он воспользуется возможностью решить все проблемы самостоятельно: закрыв вопрос со мной, он мог бы и своей подчиненной показать, как, мол, надо работать, и отличиться перед своим начальником, который, безусловно, был информирован о происходящем (в двух письмах, которые я ему ранее направил, содержались все необходимые для этого сведения). Кстати говоря, одно из моих собеседований при приеме на работу было проведено с руководителем моей руководительницы, и у него тогда не было ни малейших сомнений в том, что я человек компетентный, иначе он не дал бы мне «зеленый свет». Я надеялся, что «большой директор» понимает всю остроту ситуации и не станет медлить. Мне нужен был перерыв в схватке, но я чувствовал, что время отдыха настанет лишь после финального раунда.