Я поняла посыл, поэтому кивнула, будто действительно поверила. Обняв Васю, прощаюсь с ней и обещаю, что еще забегу на днях. Но прежнего энтузиазма, конечно же, нет во взгляде и на вымученном лице. А мне страшно делать догадки.
Тим вышел первый, догнала его уже на общей лестнице.
– Ты заметил, что она на тебя как-то странно смотрела? – уточняю, хотя и так уже знаю ответ.
– Да, но я ее не знаю. Клянусь.
– Мне кажется, она тебя испугалась, – выпаливаю со смешком, но мне ни фига не весело.
Душа в пятки от всей это ситуации. Я не могла просто так уйти, не узнав, в чем же дело. Догадка есть, но она пугала меня до чертиков и подгибающихся коленей.
– Ой, подожди, – кричу, и Тим останавливается, вопросительно смотрит на меня. – Я, кажется, забыла в палате свои бумажки. Иди в машину, а я быстро заберу их и вернусь.
– Ну ладно.
Он хоть и подчинился, но, по-моему, не поверил. Махнув рукой, бегом возвращаюсь и прибегаю к палате как раз вовремя. Мне повезло – дверь приоткрыта, а вокруг никого.
– Слушай, я бы на твоем месте не молчала, – сетует соседка. – Это же твой мужик, с какого перепугу ты должна отдавать его?
– Они же вместе, а я…
– А ты беременна от него двойней! – не унимается соседка. – Пусть платит по счетам. Ты видела, как он одет? А его часы на руке? «Ролекс»!
Прикусываю губу, мне до ломоты хочется войти в палату и поставить одну зазнайку на место. Часы она разглядеть успела, сучка!
– Да при чем тут деньги? – едва не плача, срывается на крик Вася. – Он сделал вид, что не знает меня. Это… больно. И унизительно.
Пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки, но уговариваю себя стоять на месте. При мне Вася и слова не скажет, а так хотя бы пойму, о чем она на самом деле думает.
– А получать подачки от медсестер и врача – не унизительно? Этот козел детей тебе заделал и свалил, хорошо устроился. Лучше расскажи рыжей, от кого ты беременна, и поставь вопрос ребром. А еще лучше иди сразу к тому мужику с условием: или пусть женится на тебе, или платит бабки. Иначе все расскажешь его бабе. Бабки тебе не помешают, уж поверь, второго ношу и знаю, какие заоблачные траты только на одного. А у тебя их сразу два.
Чувствуя, как во мне кипит ярость, срываюсь с места и ухожу, пока не натворила дел, о которых потом обязательно пожалею. Не хочу больше слушать, даже ответ неинтересно узнать. Мои опасения подтвердились, но что теперь делать с открывшейся правдой? Промолчать или сказать?
Спускаюсь на автопилоте, в голове все еще крутятся алчные слова соседки по палате, от которых стынет кровь в жилах. Я хоть и понимаю, что нужно быть ответственными за свои поступки, но так нагло говорить о деньгах – немыслимо. Такая хабалка не поглумится мне в лицо наговорить гадостей. А я, блин, заткнусь, понимая, что не смогу заткнуть беременную, вдруг что.