Орлов привычным движением затянул жгут, пытаясь нащупать вену. Он уже привык обходиться без медсестры — так быстрее. Снял колпачок, протёр место укола спиртом, проколол кожу, медленно ввел лекарство. Приложил салфетку, чтобы вытащить шприц. И тут, вдруг, больной, находившийся без сознания дёрнулся и открыл глаза. Острый наконечник иглы, испачканный кровью пациента, прошил два слоя резиновых перчаток и вошёл глубоко в палец.
Денис стоял в ступоре, внимательно рассматривая как падают на пол алые капли. Вот и всё. Нашёл, наконец, то, за чем приехал. Стопроцентное заражение. Болезнью, смертность от которой составляет 95 процентов. Ну, ладно, сейчас — 80.
Страшно не было. Наоборот, наступило облегчение. В конце концов, это одним махом решает все его проблемы. Не нужно больше думать, чем лучше заняться на гражданке. Не нужно постоянно гнать из головы дурацкие мысли. А, главное, он больше не будет чувствовать себя использованным и никому не нужным. И щемящее чувство одиночества тоже плавно вытечет из сознания вместе с жизнью…
Ден медленно снял респиратор. Стянул очки и перчатки. Вылез из ненавистного жаркого комбинезона, ставшего за эти месяцы второй кожей. Зачем? Все эти ухищрения уже бесполезны. Остановил кровь. Вызвал напарника и распорядился, чтобы для него прямо в палате поставили раскладушку. Пока стоит на ногах, он будет работать. А лечение всё равно в большинстве случаев бесполезно…
Первые симптомы появились через пять дней. Высокая температура и боль в горле. Дальше — больше. Типичные клинические проявления во всей своей красе. Нарастающая слабость, нарушения в работе кишечника, печени и почек. Через восемь дней Ден не смог встать с постели, через десять его уже в бессознательном состоянии с сепсисом и нарастающей полиорганной недостаточностью перевели в реанимацию.
Разум то уплывал, то возвращался. Денис видел и слышал, что вокруг него происходит, но как будто через густой туман или толстый слой ваты. Наблюдал за коллегами, суетящимися возле кровати, видел показания функционального монитора с неуклонно снижающимися цифрами артериального давления. И абсолютно трезво понимал, что умирает. Бороться за жизнь не было ни сил, ни желания. В этом мире его больше никто не любит и не ждёт. Родители не в счёт.
Внезапно стало очень легко. Как будто весь груз, который он вёз на себе куда-то испарился. Душу заполнило ощущение спокойствия и умиротворения. Как бы со стороны он увидел врачей, колдующих у его постели. Кто-то подключал дефибриллятор, кто-то уже проводил сердечно-лёгочной реанимацию. Хотелось крикнуть: "Ребята, не надо, тут так хорошо!", но Ден точно знал, что его не услышат. Он медленно поднимался куда-то вверх сквозь густую светящуюся дымку и осматривался вокруг. Сияющее облако ковром стелилось под ноги. Денис сделал несколько шагов вперёд и вдруг заметил её. Марьяна в длинном белом платье с мягкой улыбкой сидела на островке тумана и смотрела куда-то вдаль. Он подошёл ближе, не веря глазам: — Почему ты здесь? — удивлённо спросил не своим голосом.