- Сара? – ужаснулась я, видя пошитый мною лично передник и чепчик. – Ты здесь работаешь?
- Приходится, - вздохнула Сара, которая постоянно приносила мне рваные панталоны. – А ты что здесь делаешь? Ты же вроде бы приличная девушка!
- Эм… - замялась я, понимая, что придется все рассказать.
- Да неужели?! – опешила Сара, хватаясь за сердце.
- Можно спросить? – поинтересовалась я, радуясь, что даже здесь есть знакомые. – А почему ты ходишь бочком и не наклоняешься, а приседаешь?
- Эм… - наступило время Сары замяться. – Вспомни, у кого я работаю! Здесь все девушки так ходят!
- Сара, послушай, - осмотрелась я. – А ты не поможешь мне выйти отсюда? А? Мне в ателье надо! Кстати, у меня остались кое-какие обрезки от очень дорогой ткани…
В этот момент лицо Сары стало ужасно заинтересованным.
- И как раз думала пошить красивый чепчик… - продолжала я интригующим голосом.
- Так! Иди за мной! – тут же деловым голосом сообщила Сара, а я поняла, что цена моей свободы – чепчик! – Я покажу тебе тайный ход. Смотри, чтобы меня не подставить, ты должны быть здесь в четыре утра! Хозяин с попойки приезжает под утро. Не раньше четырех! Так что ты там поживее…
Мы уже шли по коридору, а Сара открывала двери, ведя меня к старенькой двери. Сара достала ржавый ключ, открыла скрипучий и заедающий замок и вытолкнула меня наружу в ключом в руках.
- Хочу с рюшиками! – вдогонку крикнула она, пока я спешила через весь город к себе в лавку.
Пока я шила чепчик и зашивала платья, я вдруг вспомнила про один разговор, который слышала буквально на днях краем уха.
Схватив бумагу, я почесала пером нос и осмотрелась по сторонам.
Я старательно писала одну пикантную историю, отмахиваясь от надоедливой совести.
- Добропорядочный граф Вальмонт принципиально не спал с замужними, - написала я, усмехнувшись. – В первую очередь это касалось его жены. Однажды утром после посещения борделя, он обнаружил странные симптомы, не похожие на симптомы привычного ему похмелья. «О, богиня! Что это?!», - заглянули ему в штаны доктора. «Хорошо, мы поняли что это, а что это на «мы поняли, что это»? – ужаснулись доктора.
- Да как ты можешь! – заорала совесть, заставив перо в моей руке дрогнуть.
- Сто риалей! – утихомирила я разбушевавшуюся совесть. – Сто!
- Предки наверняка гордились бы графом. Они всегда мечтали прославиться, и чтобы их фамилией назвали какое-нибудь научное открытие или на худой конец новый сорт роз. «Эту новую срамную болезнь назовут в вашу честь!», - заявили в один голос доктора, - писала я, войдя во вкус.