– Тебе легко говорить, ты-то рос с отцом. И с матерью. Он бросил нас, чтобы быть с вами!
– Я не отвечаю за его поступки, и ты не смеешь упрекать меня в этом. Не знаю, успокоит тебя это или нет, но отец из него паршивый. Так, наверное, нельзя говорить, но это факт. Он всегда был зациклен только на себе, а после смерти мамы так вообще вспоминал обо мне только, когда менты ему звонили, чтобы забрал из участка. Так что, еще неизвестно кому повезло. Расти с любящим дядей, который всю душу в тебя вкладывает, или с эгоистичным отцом!
Жорж молчал. Жаловаться на свое детство он не мог, у него действительно было все просто чудесно. Конечно, хотелось иметь отца, как и всем детям, но постепенно это желание прошло. Да ему просто некогда было думать об отце, он постоянно был занят учебой и тренировками. Стало даже жаль Сергея.
– А мама? Он ее любил? Когда умерла? – спросил Жорж. Не знал зачем, но хотелось знать.
– Безумно любил! Только она и могла с ним хоть как-то разговаривать, только ее и слушал. Десять лет назад умерла, в аварию попала. С тех пор и пошло все кувырком.
– Знаешь, мне вдруг стало любопытно, а кто из нас старше? – Жорж весело вскинул брови.
– Ты серьезно? – свел брови Сергей.
– Конечно! Кто из нас кого должен слушаться? Ведь так заведено, младшие слушаются старших, – он улыбался. – Так кто? Когда ты родился?
– Тринадцатого апреля девяносто третьего.
– Ха, значит я старше! Хотя можно было итак догадаться, иначе наш отец вообще оказался бы конченным козлом. Изменять своей любовнице с женой, спать одновременно с обеими. Брр, даже тошно стало. А так все честно: бросил беременную жену и через полгодика обрюхатил любовницу.
– Знаешь, мне вдруг стало любопытно, ты как часто по зубам получаешь за длинный язык? – Сергей гневно сжал кулаки.
Жорж помотал головой и вмиг стал серьезным.
– Я сегодня действительно сам не смой. Слишком много всего, я не успеваю переварить. Извини, не хотел плохо говорить о твоей маме. Уверен, она была чудесной женщиной.
– Самой лучшей! – Сергей развернулся и, выходя, бросил. – А ты сейчас ложись, поздно уже, завтра со своим свитком будешь разбираться. Лучше выспись, старший братец, чтобы завтра быть как огурчик и не молоть все подряд, что в голову приходит!
И ушел. Оставив снова Селену с Жоржем наедине.
Девушка тоже встала, чтоб уйти.
– Селен, – остановил он ее, – если я пообещаю не трогать тебя, останешься?
– Ты меня уже не обманешь. Память у тебя короткая и быстро забываешь про свои обещания, – с улыбкой ответила Селена, но с места не сдвинулась.
– Не правда! – театрально возмутился Жорж. – Память у меня очень даже длинная. И все обещания свои я выполняю! Просто не всегда те, которые касаются тебя. – Он широко улыбнулся, обнажая белый ряд ровных зубов.