Петро держал на руках броневой шлем, но не надел его.
– Что, думаете, ваша взяла? – спросил он. – Сегодня – да, но мы победим. В других лабораториях подхватили изобретённую мной технологию, изготовили новое биооружие. Ты держишься, но внутри тебя засел опасный вирус. Он убьёт тебя, ты окончишь жизнь в мучениях, если не сложишь оружие и не примешь антидот. Рецепт, кроме меня, никто не знает.
Петро гадко усмехнулся. Он чувствовал себя хозяином положения и не ожидал, что Игорь нацелит автомат ему в голову.
– Убьёшь меня – потеряешь шансы выжить, – торопливо сказал Петро. – Тебе не узнать рецепт, я стёр все файлы на компьютере и храню его у себя в голове. Если прикажешь бойцам меня не трогать, выведешь наружу и примкнёшь к нам – я расскажу, что сделать, чтобы излечиться от вируса. Выбирай: скорая смерть и невыносимые мучения – или жизнь.
Игорь посмотрел в карие глаза Петро и увидел в них небывалую самоуверенность: что я ни прикажу сделать врагу, он всё выполнит, чтобы не умереть. Гринько явно рассчитывал, что боец подчинится ему.
– Я выбрал, – твёрдо сказал Игорь. – Вместо предлагаемых тобой невыносимых мучений, – он сделал паузу, увидел затаённую садистскую радость на лице Петро и закончил: – мучений совести, я выбираю настоящую жизнь.
Петро изумился, вытаращил глаза. Игорь выстрелил и попал в нос Гринько, разворотил голову. Бандеровец упал со стула и не пошевелился.
…Антидот Игорю не понадобился. Его здоровый закалённый организм выработал антитела против неизвестного вируса. Да, первый час после зачистки лаборатории обернулся для него жуткими мучениями и кашлем, но потом он пошёл на поправку. Как шутил сам Игорь, «спасся чесноком от вампирского вируса».
Медперсонал наблюдал за ним пару дней. Боец чувствовал себя здоровым и изнывал от скуки в лазарете. Первое, что он сделал после выписки – пробежался в одних шортах на улице и нырнул в рыхлый мартовский сугроб. На удивлённые вопросы медиков Игорь с улыбкой ответил, что благодаря закалке оборол болезнь.
Контракт истёк в мае, и боец с небывалой радостью на День Победы вернулся домой, к жене и сыну. Они наслаждались мирной жизнью и совместным счастьем. Но в сентябре объявили частичную мобилизацию.
Игорь не раздумывал и не дожидался повестки – одним из первых пошёл в военкомат. Грустно расставаться с семьёй, неловко снова заставлять их переживать за себя. Но боец понимал: пора завершить начатое, покончить с фашизмом на Украине.
Да, нашлись среди окружения те, кого не призвали. Но сказать, что они уклонисты, у Игоря язык бы не повернулся: всё-таки его знакомые на инвалидности. Они всегда говорили: