– Прошу, не надо… – выдавила из себя красноглазая, наблюдая как экзекуты синхронно снимают намордники. – Я интендант разлома… вы не посмеете!
Угольки глаз молчаливых линчевателей всецело были сосредоточены на девушке. Анʹна прекрасно понимала, какой сочной и аппетитной закуской она сейчас видится этим мрачным громилам. Под ноги красноглазой без чувств рухнула бабка-хомяк. Видимо торговка не вынесла ужаса надвигающихся проблем.
– Вот, возьмите лопату… – девушка дрожащей рукой протянула из-за спины мусорщика светящийся артефакт. – Только отпустите… прошу!
Но вместо экзекутов лопату забрала когтистая пятерня одноглазого сумасшедшего. Отобранным инструментом калека пошкрябал собственную башку. В том месте, куда прилетела железная болванка, сейчас виднелась вспоротая кожа и глубокая зазубрина в черепной коробке.
«Невозможно…» – опешила рогатая. – «Как он выжил?! Опять?!»
Ответа на вопрос, разумеется, не последовало. Бледнокожий великан поднялся, разогнулся, насколько это позволяла теснота туннеля. Багровый зрачок его единственного глаза задумчиво глянул на приближающихся линчевателей, из-за спины сумасшедшего вылезла какая-то почерневшая, изломанная под невообразимыми углами худая палка. Палка, сжимающая мясницкий тесак. Последнее, что запомнилось Анʹне перед её отключкой, это подозрительный бубнеж. Кажется, мусорщик считал, нарезая экзекутов тонкими ломтиками.
Храм богомола-алкоголика Базолг покинула не без эксцессов. Очевидно, причиной тому послужила задетое самолюбие последнего. Все-таки не каждый день одного из сильнейших упрекают в недальновидности и навязывают чужое мнение. Пусть это и мнение Анубиса. В общем, после аудиенции Базолг ещё добрых полчаса воевала с несуществующими порождениями мрачного предела, уверовав в реальное существование последних. Когда же насланный Ксофом морок внезапно развеялся, первый гвардеец обнаружила себя в десятке кварталов от храма. Вокруг разрушенные постройки, под ногами расколотый камень, а жутких порождений серединного мира как не бывало. Хвала владыке, этот район, как и все вокруг, оказался пустынным и заброшенным. Иначе страшно подумать какими последствиями обернулся бы для неё этот бой с воображаемым. Поди докажи потом верховному совету, что во всем виноват Ксоф со своими иллюзиями – пустят на смех. Не сумела отличить явь от вымысла – твои проблемы. Разумеется, все прекрасно понимают, что распознать морок богомола-алкоголика просто невозможно, но вслух ничего подобного никто никогда не скажет. А потому, хвала небесам, что вокруг ни единой живой души. Впрочем, совсем ли «не единой»?