Элитные группы в «массовом обществе» (Волков) - страница 69

. Наиболее высокая доля имевших высшее образование отмечалась среди высших чиновников. В 1965 г. его имели 80 % министров, все судьи и дипломаты и 89 % других; на 1972 г. среди 478 чиновников до начальников поддепартаментов и агенств включительно – от 96,2 % до 98,1 %; среди министров – 70,6 %, депутатов Бундестага – 55,6 %, партийных функционеров – 52,2 %, профсоюзных деятелей – 23,7 %; среди деятелей СМИ высшее образование имели 32,6 %, среди издателей – 65,8 %, руководителей науки – 95,6 %>410, на 1981 г. – 93,9 всех (471 человек) высших чиновников, 73,6 % функционеров ХДС – ХСС, 68 % СвДП, 55,4 % СДПГ, 8 % профсоюзных деятелей, 96.2 % руководителей науки, 61,5 % деятелей культуры, 47,3 % глав СМИ и 71,3 % деятелей церкви и глав профессиональных ассоциаций. Во всей же высшей элите к 1981 г. высшее образование имели 68,5 % (при доле во всем населении 6,4 %)>411. Шведская бизнес-элита, как и английская, имела довольно скромный процент лиц с высшим образованием: на 1900 г. – 46 %, на 1924. – 45 %, на 1944 г. – 22 %, на 1957 г. – 44 %>412. Но зато среди высших чиновников (королевских должностей) в 1945–1954 гг. не имели его только 3,5 % (среди имевших 32 % имели юридическое, 28 % техническое и естественное, 25 % общественное и 8 % военное)>413.

В те или иные периоды образование политической и административной элиты могло быть выше или ниже в зависимости от того, какие партии в это время возглавляли страну (при правлении левых партий оно всегда было ниже – за счет тех групп, которые формировались партийными выдвиженцами). В испанской высшей элите высшее образование (в т. ч. 57,4 % юридическое) на 1972 г. имели 89,3 % (докторские степени – 19,7 %), в т. ч. 100 % судей и руководителей госсектора, 98,2 % глав провинциальных собраний, 95,5 % дипломатов, 91,5 % губернаторов, 89,5 % мэров, 87,7 % высших чиновников и 84,6 % членов Кортесов, на 1985 г. – 88.3 % (докторские степени – 16,6 %), в т. ч. 100 % судей, 97,3 % высших чиновников, 94,1 % членов провинциальных правительств, 93 % членов провинциальных парламентов, 91,8 % губернаторов, 90,9 % членов Палаты депутатов, 86,5 % мэров и 70,9 % сенаторов, на 2000 г. – 90,7 % (докторские степени – 14,4 %)>414.

Исключительно высокая доля (от 90 до 99 %) лиц с высшим образованием (в т. ч. обычно с заметной долей военного) характерна для министров стран Южной Европы на всем протяжении XX в. (и начиная еще со второй половины XIX в.). В Португалии не имели его в 1851–1910 гг. только 6,5 %, в 1910–1926 гг. – 2,1 %, в 1974–1999 гг. – 1,5 % (военное имели от трети до половины); в Испании: в 1874–1902 гг. – 3,4 %, в 1902–1923 гг. – 0,6 %, 1931–1936 гг. – 4,6 %, 1936–1939 гг. (республика) – 26,1 %, в 1938–1975 гг. – 0,8 %, в 1977–2002 гг. – 1,5 % (военное имели от четверти до трети); в Италии: в 1861–1876 гг. – 16,7 %, в 1876–1913 гг. – 6 %, в 1913–1922 гг. – 3,7 %, в 1946–1992 гг. – 8,8 %, в 1992–1996 гг. – 2,5 %, в 1996–2001 гг. – 16,7 % (военное после 1922 г. не имел почти никто); вообще, в послевоенной Италии университетское образование имели 80 % высшей элиты, в т. ч. 75 % руководящих политических деятелей и 71 % экономических руководителей