Мне не стыдно за свои мысли. В конце концов, ведь самые безумные планы иногда сбываются с лихвой. Почему бы не мечтать, так сказать, с запасом? Обо всём на свете и сразу?
– Опять ты, – раздаётся насмешливый голос издалека, а я продолжаю смахивать пыль, хотя её вовсе уже не осталось. – Следишь за мной, что ли?
Не буду реагировать, пусть хоть обкричится.
За спиной воцаряется тишина, и лишь мерный плеск воды выдаёт, что Марк мне не померещился. Борюсь с искушением обернуться и снова увидеть наглую улыбку и рельеф мышц. Он… нет, не перекачанный, но явно не брезгует плаванием, спортом, потому что его плечи широкие, талия узкая, и всё это такое гармоничное, загорелое…
Блин, не о том же речь! Надо радоваться, что Орлов утратил ко мне интерес и бежать отсюда, пока не поймали.
Так будет правильно.
Когда работы больше не остаётся, я бодро шагаю к стеклянной двери, за которой спасительная прохлада дома, а за ним свобода, но не успеваю – тень накрывает меня, а запах воды и солнца обволакивает.
Марк.
– Постой, Марта, – ставит руку передо мной, снова пытается отсечь мне пути к отступлению.
Только в этот раз у меня больше пространства для манёвра. Подаюсь влево, выныриваю под рукой, ускоряюсь, прижимаю к себе метёлку с радужным “опереньем”, даю стрекача, но Марк снова быстрее: захлопывает перед носом раздвижную дверь, а мне приходится развернуться к ней спиной, чтобы нос не сломать.
– Что же ты такая пугливая, а? – Марк нависает сверху.
– Я не… Марк Романович, отойдите, пожалуйста.
– Куда-то торопишься? – наклоняет голову набок, снова весь мокрый, только уже после бассейна.
– Меня ждут, – смотрю в его глаза неотрывно, чтобы не думал, что я на самом деле трусиха.
– Кто? Жених?
– Мама, – говорю с достоинством, и только по мелькнувшему в глазах смеху понимаю, какой глупый довод привела.
Чёрт, Марта, надо было сказать, что ревнивый муж! А ты, как маленькая, мамой угрожаешь. И Марк угадывает мои внутренние метания, словно они написаны в воздухе вензелями.
– Какая прелесть, мамулина дочурка, – тихо смеётся, и это немножечко обидно. – Очаровательно.
– Я просто не хочу её волновать. Это нормально!
– Вероятно, – кивает, вмиг став серьёзным. – Ну, раз мама, тогда иди.
Но вместо того, чтобы отойти, он вдруг наклоняется и касается губами уголка моего рта.
Мимолётное касание, оно вызывает в моём теле столбняк. Коченею от неожиданности, а он, усмехнувшись, возвращается к бассейну, а я, словно дурочка, пялюсь на его спину.
Стряхиваю с себя оцепенение, головой трясу, чтобы мысли в порядок привести и, развернувшись на пятках, стремглав несусь к выходу. Всего несколько шагов, и я буду свободна. Но не успеваю найти маму, останавливаюсь в холле, ощущаю странный дискомфорт. Затылок покалывает, обжигающее тепло стекает к плечам, превращается в ледяные иголки.