– А я? – Нашёлся гувернёр. – Если есть Тот, о Котором ты всё время твердишь… Что я Ему скажу, с какой миной на лице приду к Нему на суд, ведь свидетель ныне я. Хранитель тайны. Смилостивится ли Он? Перевесит ли на весах чаша с моими добродетелями? Ведь, согласно твоим россказням… Именно так я и жил – праведно и хорошо.
– Будь покоен, сия тайна не государственной важности. Другим же, какое дело? Пусть беспокоятся за себя, ведь порой и они виновны, даже пуще. Разве мало грабят торговцев? Мало воруют на рынке? Мало ли…
Из груди Харля неожиданно вырвался застарелый кашель, но после он поспешил продолжить, поскольку не договорил.
– Ничего откровенно плохого не произошло. Господин мой справедлив, Андрбальд; щедр и многомилостив Он. Я не думаю – право же, я не думаю, что за такое можно на веки вечные стыдить, позорить и даже лишать живота и отеческого благословения. Случилось – случилось; послужит им же уроком впредь, ведь с этим клеймом им теперь жить всю жизнь. Нехорошо вышло, но что ж теперь поделаешь? Ступай, мой друг, ибо образовались у меня дела, ведь ещё одним средоточием моей жизни является ведение городской летописи… В которой я напишу, что ещё одна счастливая пара венчается сегодня вечером. И будет пир на весь мир. И молодых не в чем будет упрекнуть. – Добавил он, подмигивая Андрбальду и выпроваживая того за дверь.
Речи духовника успокоили гувернёра, который много лет верой и правдой служил в замке, который сегодня, не дожидаясь вечера, покинет навсегда.
Андрбальд зашагал в сторону княжеского замка, который, надобно заметить, заслуживает всяческого внимания и восхищения.
Замок был почти окружён густолесьем, и возвышался на покрытом травою холме, потому дорога к нему, сложенная из камня и огороженная им же, как заборчиком, шла под уклон вверх для человека, смотрящего на это сооружение прямо перед собой, в анфас.
Этот замок словно был прорублен в скале. Каменное строение изобиловало множеством небольших по размеру окон, а его многочисленные башенки были увенчаны конусообразными крышами свинцового оттенка. Иногда они приобретали тёмно-сизый цвет, иногда – цвет пасмурного неба. Отдельно от основного здания, левее, стояла ещё одна, невысокая квадратная башня, с треугольною крышею, а многим правее от замка, уже не на холме, высилась округлая башня без крыши, и с узкими прямоугольными проёмами, которые затруднительно назвать окнами.
Подавляющий массив замка был светло-коричневого цвета, тогда как некоторые его башни были белыми.
Окинув в последний раз своим взором это внушительных размеров жилище, ставшее ему на долгие годы родным, гувернёр задумался, и двинулся мимо него, навстречу пропасти – где-то неподалёку, рядом, дальше замка и ближайших к нему лесных угодий течёт, бурлит один поток; к нему-то и держал сейчас свой путь нянь.