– Я же предупреждала тебя, Клара. – Почти прошептала она. – Нельзя нам лезть в дела хозяев. Это всегда плохо кончается. Это же я тебя втянула, я…
– На то воля Яра. – Улыбнулась в ответ девушка.
– Ты неисправимая упрямица. Прямо как твоя мать. – Марлен утёрла слёзы. Её голос дрожал. – Если твой Яр и правда такой всемогущий, то пусть спасёт тебя от этой участи.
– Живи десять тысяч лет, дорогая Марлен. – Клара чувствовала, что сама сейчас вот-вот заплачет.
– Живи десять тысяч лет, дорогая Клара. – Ответила ей Марлен словами лесных ведьм.
Кларе стало её жаль. Когда-то давно, придя работать в дом Юлдашевых, Марлен, наверное, и не предполагала, что ей придётся поставить на кон свою жизнь. А как иначе можно жить с Юлдашевыми? Как Марфа – бросать уже вторую семью, чтобы спасти свою шкуру? Нет, Марлен скорее умрёт, чем оставит Ирму одну. Ирма, наверное, была единственной из Юлдашевых, кто нравился Кларе, кто ещё не был испорчен тёмной магией. За Ирму стоило умереть.
Клара вышла в сад.
Багровый, багряный закат разливался по небу. С крыши дома изредка падали капли от тающих сосулек. Маленькие проталины чернели среди белого снега. Подул морозный ветер, и Клара поёжилась. Нельзя ли было сделать это в доме или хотя бы дать ей одежду потеплее?
Ян и Камиль уже ждали её в глубине сада. На расчищенной от снега земле уже были нарисованы извёсткой какие-то непонятные Кларе знаки, взятые, видимо, из всё той же Книги Тёмной Триады. Камиль молча курил, выдыхая сизый дым в морозный воздух, Ян стоял рядом и переступал с ноги на ногу. Замёрз. Клара хмыкнула. Будто бы это он стоял в одном лёгком платье.
– Это должно пройти быстро. – Сказал Камиль, выбрасывая сигарету в сугроб и вытаскивая из запазухи Книгу (ну конечно). – Если ты не будешь сопротивляться, конечно.
Клара ничего не ответила. Она пришла-то сюда, ведомая чьей-то волей, по чьей-то воле заснула на целые сутки. Её так называемый отец просто издевается, думая, что она сможет как-то противостоять ему. Кларе хотелось рыдать, но ни одна слезинка не пробивалась. Видимо, это тоже было колдовством Камиля – он явно не хотел видеть слёзы и сопли.
Клара опустилась на колени, всё ещё подчинённая колдовству. Внезапно голова стала пустой и лёгкой, память будто отшибло, все эмоции ушли. Последнее, что Клара почувствовала – это порыв холодного ветра, который обжёг ей щёки, а дальше – пустота. Ничего. Ни эмоций, ни чувств, ни ощущений.
Клара не видела, что делали Ян и Камиль, не слышала, о чём они говорили, она просто смотрела вверх, на небо, окрашенное в алый, и последней оставшейся частичкой разума, которая всё ещё худо-бедно держалась, просила Багряную ведьму прийти на помощь и спасти лесную колдунью. Но, судя по всему, Багряная ведьма тоже была глуха к её мольбам.