Клара видела всё как в замедленной съёмке, хотя произошедшее заняло всего лишь пару секунд. Шар света, который на глазах становился сгустком чёрной магии, подлетел к Кларе на бешеной скорости и почти ударил её в грудь, но внезапно Клару укрыло, будто щитом, что-то светлое, тёплое, доброе и родное. Яр пришёл ей не помощь, не позволив отравить лесную ведьму тёмным заклятием. Тёмный шар, отбитый щитом Яра, отлетел вверх и ударился в люстру.
Замедленная съёмка кончилась, когда Клара от удара уже лежала на полу, не понимая, что происходит, а осколки люстры падали сверху, будто дождь из алмазов. Все закричали, прячась под столы и накрывая головы руками.
Когда поток стекла прекратился, Клара увидела впереди шагах в двадцати свою мать и всю семью Юлдашевых (за исключением Ирмы, которую накрыла собой Марлен).
– Что здесь происходит? – закричала Марфа, сжав кулаки.
Клара неторопливо поднялась с пола и выпрямилась.
– Здравствуй, мама.
Казалось, мир замер. То ли это звенело в ушах у Клары после дождя стекла от разбитой люстры, то ли это звенела гробовая тишина. Гости начали медленно вылезать из-под столов, внимательно рассматривая лесную ведьму. Сама она не видела ничего, кроме своей матери, которая медленно сделала несколько шагов в её сторону.
– Клара? – тихо спросила Марфа.
Клара поняла, что они стали ещё больше непохожими друг на друга, что девушку определённо радовало. Из простой девчонки с копной непослушных волос, которая была изображена на фотографии двадцатилетней давности, Марфа Истомина превратилась в аристократку, увешанную драгоценностями, держащую спину так прямо, что можно линию начертить без линейки. Да, время действительно не щадит людей.
– Да. Привет. – Клара пожала плечами. – Я пойду, пожалуй.
Девушка мечтала только об одном – выбежать отсюда и бежать на край света, оставляя имение далеко позади. Но она понимала: теперь, когда её секрет раскрыт, когда все планы рухнули, когда всё перевернулось с ног на голову, её уже никто никуда не отпустит.
Не успела она развернуться, как Камиль Юлдашев громко сказал:
– Стоять.
Его голос раскатился по всему залу. Казалось, Юлдашев вообще забыл о том, что на них сейчас смотрят две сотни глаз, если не больше. Клара наконец-то смогла разглядеть его: сыновья явно пошли в отца, у Юлдашева были те же льдистые голубые глаза, очерченные скулы, на правой скуле был достаточно заметный шрам. Разве только волосы с проседью отличали его от сыновей. Темноярец подошёл к Марфе и спросил:
– Кто это?
Марфа тяжело дышала. Сначала она посмотрела в глаза мужу, а потом перевела взгляд на Клару, так ничего и не сказав.